Армейские байки. Наряд

  Возвращение с гауптвахты, лично у меня, всегда вызывало двоякое чувство. Во-первых, это всё-таки освобождение из-под стражи... А во-вторых, конец безделью и дурацким развлечениям, происходящим на губе, от этого самого безделья, и возвращение к службе, надоевшей каждому солдату с момента получения повестки о призыве.
 
  Так, находясь во власти философствований,  я шёл своим ходом с губы в часть. Дорога была не дальней, но и торопиться я не хотел, всё равно до обеда ещё есть время. На улицах города была тишина, толи из-за падающего первого снега, толи из-за того, что весь город куда-то уехал.
 
  На КПП выяснилась причина тишины – наша часть в полном составе ушла на учения. Остались полторы калеки для несения суточного наряда, да и то по сокращённой программе.  Я по инерции прошёл к казарме с намерением доложить старшине о моём избавлении и готовности к новым «подвигам». Но, как и следовало бы догадаться, если бы не углубление в размышления о двойственности явлений, дверь подъезда батальона была заперта и опечатана. Пришлось выйти из нирваны и начать соображать.
 
  Было необходимо кому-то доложить и кому-то подчиниться, как велели солдатские рефлексы, натренированные за время учебки до безусловности. А подчиниться, наверняка, можно в штабе полка, должен же там кто-то быть! Окончательно вырвавшись из мягких лап расслабленности, я предстал пред ясные очи дежурного по части. Офицер был слабознаком  мне, и я вызвал у него соответствующую реакцию, как неприятная неожиданность. Он минутку поразмышлял, что-то где-то записал, выдал мне сухой паёк на сутки, и красную повязку с белой надписью «Дежурный по батальону». В нашей части никогда не назначались «дежурные по батальону», и на мой немой вопрос, видимо, отразившийся на лице, офицер объяснил, что в уставе гарнизонной службы есть такая должность суточного наряда, предусмотренная, как раз, для такого случая. Вот я и назначаюсь бессменным дежурным, до возвращения части.  Обязанности мои, в соответствии со статьями устава совпадали с обязанностями «дежурного по роте», только распространялись на батальон. То есть теперь в моём попечении были три этажа казармы. Дежурный по части выдал мне наборы ключей от всех трёх рот и от подъезда и отпустил: «Выполняйте! Товарищ сержант!». Я, влекомый всё теми же рефлексами, ответил: «Есть!», повернулся кругом и отбыл к месту несения службы.
 
  Обходя своё внезапно возникшее хозяйство, я вернулся к состоянию расслабленного размышления, и пришёл к выводу, что, уничтожив сухпаёк, я просто обязан поспать. Упускать такую возможность было бы непростительным легкомыслием.
 
 Тут я должен пояснить, что суточный наряд, в обычное время, состоял из дежурного по роте и двух дневальных. Если бы солдаты могли не спать, то они и не спали бы, но так как мы были живыми организмами, к большому сожалению командования, то был разработан и принят порядок кому и когда отдыхать. Каждый член наряда имел право на четыре часа сна в сутки. Дневальные отдыхали ночью, по очереди, и назывались в это время «отдыхающей» и «бодрствующей» сменой. А дежурному были положены четыре часа дневного сна.
 
  Закончив осмотр и обед, я разделся и залёг в койку. Такого сна, в такой тишине и покое я не имел с момента призыва! Но чуткий сон «старого сержанта» был прерван звуком медленных, но смелых шагов. Быстренько глянув на часы, я сообразил, что произошёл развод наряда, и заступил новый дежурный по части. Наверное, он, увидев в расписании наряда меня, решил посмотреть, что это за зверь такой  – «дежурный по батальону». Я умышленно и очень крепко «уснул» и не повёл даже ухом в сторону  нового начальника. Он, очевидно, задумав меня напугать и урезонить, подошёл вплотную, постоял надо мной, убедился, что я сплю и гаркнул:
- Где дежурный?!!!
   Но я-то был готов к такому повороту! И разочаровал его спокойным ответом вполголоса:
- Я дежурный.
  В офицерском организме рефлексы были тоже в порядке, и его не насторожило, что «дежурный по роте» спит днём. Тогда он заехал с другой стороны:
- Где дневальный?! – с ноткой тревоги спросил он снова.
- Я дневальный.
- А почему спишь?!!! – снова обрёл надежду и силу голос офицера.
- А я – отдыхающая смена, - ответил я спокойно и снова «уснул».
 
  Разум его был возмущён и подталкивал к борьбе, но рефлексы оказались сильнее, они не дали ему решить этот ребус. Походив ещё немного по расположению, для порядка, дежурный убыл восвояси.
 
  Это был лучший наряд за всю мою службу!