Ut sentio ita dico

И снова журчащий живой ручеек
Превращается в холодный камень льда …
Холодно. Мне снилось, что я слеп.
И иду за слепым поводырем,
Который ведет меня к пропасти.
Я чувствую её присутствие по холоду
И ощущению боли,
Как будто у меня в груди
Незаживающая рана.
А рядом есть теплая река остановившегося времени.
Но поводырь не дает мне идти к ней.
Ручеек замер и не может добежать до реки.

Время! Я закрыл глаза и представил
Две параболы основание к основанию.
Одна лучами ведет вверх, уходя в бесконечность,
Другая стремится в бесконечный мир,
Где перед всем стоит знак минус:
Минус надежда, минус любовь, минус жизнь …
Я наполнил верхнюю параболу маленькими алыми цветами,
И они посыпались вниз, как песок в песочных часах.
А теперь я жду, когда упадет последний,
Как маленькая песчинка красного песка,
Как капля крови, дрожащая на краю раны.
Минус песчинка – минус жизнь!
И нет такой силы, которая перевернула бы
Эти мои часы.

***
Сегодня ночью был сон:
Уходя от неизвестных преследователей,
С кем вместе – не помню,
Я попал в незнакомый большой город с огромными зданиями.
Город светел, перед нами множество улиц.
Куда нам? - спрашивает мой спутник,
И я указываю направление.
Удивляюсь, - говорю я ему, -
Я знаю, куда бежать, хотя, как и ты впервые здесь.

В городе, протекает река с крутыми берегами.
Я помню эту реку из другого сна.
Она была такая широкая и теплая,
Когда я проходил со слепым поводырем мимо.

Мы вбегаем в двери высокого дома
И бежим по лестнице вверх,
Перешагивая через одну, две ступеньки.
Бежать невыносимо тяжело,
Но мы бежим,
Подгоняемые страхом,
Ведь рядом слышны шаги наших преследователей.
Я знаю, они жестоки и совершенно слепы.

Но вот подъем заканчивается,
И яркий свет сменяется сумраком.
Запах сырости.
Лестница теперь ведет вниз.
Бежим все быстрей и быстрей.
Страх уменьшается.
Мы избавились от преследования!
Света становится все меньше и меньше.
Мрак приятен, он приносит облегчение.

Мой спутник проворнее меня,
Он обогнал меня и уже скрылся из вида,
Только шаги его слышны где-то внизу во мраке.
Мне не догнать его …

Лестница кончилась.
На ощупь нахожу дверь, распахиваю её.
На небе пылает закатное солнце.
А прямо передо мной стоит один из моих преследователей.
Но он не слеп и смотрит на меня
Жестокими своими глазами,
Приближаясь, чтобы коснуться меня.
Я хочу бежать, но силы иссякли.

А где же спутник мой?
Я знаю, там во мраке он распахнул другую дверь.
Хочу вернуться, но поздно, холодные руки коснулись меня.

А в закатном небе пылали алым пожаром
Песочные часы, из двух парабол,
в которых упала последняя песчинка.

***
Под ногами серая, безмолвная масса
Холодных угластых камней.
Воспаленными огненно красными глазами
Смотрит солнце.
Голые длинные пальцы
Тянут деревья мертвого леса.
С ревом мечется,
Стонет окоченевшим каторжником ветер.
Ему негде согреться.
Давно умерли на этой земле последние радуги.
Холодно, все живое и мертвое засыпает в оцепенении …

Я сам! Я сам пришел сюда,
Положив руку на плечо слепого поводыря.
Сюда, на край горькой морщины земли –
Этой безмолвной пропасти.

А ветер, тоскуя, поскрипывает старой корягой.
Бросает горсти снежной крупы,
Заметает тропинку,
По которой я пришел сюда.

А когда солнце, рассыпаясь красками заката, исчезло,
Все возможно.
И тогда небо чуть слышно разговаривает с землей.
Шуршанием звезд задает вопросы небо,
Тишиной остановившегося песка
Отвечает земля.
Тогда поют камни.
Тогда я жду чуда,
Для этого я здесь.
Я жду Твоего голоса
Чрез смертельную пелену мрака.

***
Белым шумом начался день
По шестьдесят минут в часу –
Шестьдесят раз в минуту
Смещаются полюса моего разума.
Тяжелыми, душащими руками гладит горло обида.
Прочь!
Уходи!
Становлюсь маленьким,
И тогда трудно быть сильным.
Толстая стеклянная стена.
В горячке я бью её,
Вижу Тебя там, на той стороне,
Упираясь раскаленным лбом
В холодную стену моего террариума,
Чувствую, что превращаюсь
В земляного червя на предметном стекле …

Это сон …
Это ветер от скуки напевает забытую песню высохшего дождя:
Зачем ты пришел?
Ты ищешь возврата?
Тогда упади с высоты,
Чтобы подняться в небо.

***
На ладонях лежит мое сердце,
Я говорю с ним, чтобы не забыть языка любви,
Чтобы понять слова, сказанные сверху.
Но что это!? Свирель!
Тонкие аккорды, сплетаясь в лучи
Нежнейшего шелка музыки,
Солнечное пение проникает в человеческое сердце.
Я вижу улыбку на Его лице …

Поднимаюсь, пошатываясь,
Подхожу к краю, к концу
И к началу.
По-прежнему темна пропасть,
Но она за спиною.

1976 г. город Львов.