20 00-04 00

Восемь.
Клерков дразнят первые звезды,
На небе садящиеся в маршрутки,
Чтобы мерцать, пусть слабо, пусть грустно,
Трепетно вздыхать сиянием чутким,
Только б светить, только б не тускнуть.

Десять.
Пружины старых кресел сжимаются в миллионный раз под шум кварталов.
Дым выходит из форточек на ветер, звон барных бокалов,
Неоновые капли на крышах авто вторят ретро рекламе поп корна,
Где-то играет джаз, где-то включает охранник порно.

Полночь.
Пружины старых кроватей сжимаются в миллионный раз под весом тел.
Сделай новости тише: сосед твой уже заснуть успел.
Морфей захватывает Нельсоном в объятия тела усталых рабочих,
Выпившие школьники бредут на произвол московской ночи.

Два.
В аэропорты и из ресторанов неспешно сбегают машины такси.
Я вытяну руку красной шестерке на перекрестке: притормози.
Поедем на край, командир, поедем на край этой ночи,
Пусть в Бутово станет тепло и уютно, как вечером в Сочи.

Четыре.
Техногенные лампы льют грушевый свет на серый асфальт.
Тишина. В душу кошкой без уха заходит бесшумно печаль.
Камазы шумя сносят звезды водой на обочину неба,
Я захожу в новый мир , в котором никто пока еще не был.
Никто пока еще не был.