портрет 2

«Гвозди бы делать из этих людей»

Николай Тихонов «Баллада о гвоздях»
1922г

*     *     *
Он духом не ведал о Гёте и Данте,
цитировал Сталина, чтил команданте,
и красную корочку ВКП(б)
хранил как кресало в холодной избе.
Он знал, что с чеченами будет война,
он видел, как плакал последний вайнах,
уверен: «лес рубят – щепки летят»,
считал: несогласных – топить, как котят.
Жена непокорная бита – тиха,
скончалась, хитрюга, на ней бы пахать.
Он зыркает глазом слепого орла
в мечте, чтоб расквартировалась гёрлА.
Порядок в постройках, соседям пример -
и по цепи  пёс, и для куриц вольер –
завидуют, суки, порядку его,
глядят исподлобья, как дарят плевок,
и косятся вдаль, на закопанный ров,
где батько расстреливал местных врагов,
ить, с тридцать седьмого при НКВД
грозою был батька в земле и в воде.

Он, скромное, Федя сменил на Фидель,
от грозных парадов, как прежде, фигел,
за противоречия дети его
лишились наследства. Теперь никого.
Курортная зона – живет как в раю
у государства на самом краю,
властитель подворья из касты южан –
он стар – но по-прежнему страж рубежа.

Он вечером бродит в безлюдных местах
(здесь трудно с безлюдьем) –
 и медленный страх –
ишь, скока людишек! –  вползает под дых, –
веселых, упитанных, с женами их,
неверных и слабых, негожих на гвоздь,
вредителей, – эх-ма! – в стране развелось,
а справиться с алчной толпою не смог
ни Сталин, ни Гитлер,  ни Мао, ни Бог…

Как море бушует!... – он сел на песке, –
вот, схиму бы взять и пожить как аскет,
все бросить, уехать, в какой-нибудь скит,
туда, куда батько ссылал – в Соловки!...
Он вытянул ноги, и, галькой шурша,
почуял: в нутрях всклокотала душа,
и с мыслью, что пёс не допустит чужих,
и куры подохнут без пищи – затих.