Благоволение Глава 4 из цикла Большие надежды

Глава 4 Попробуем снова
Мы работали бок о бок с Анной уже три месяца. Я уже настолько привык, что, когда наступали выходные, я становился раздражительным, потому что я не знал, как бороться с тишиной, которая меня настигала. Я не знал, чем заняться и куда деть себя. Как убежать от своих мыслей. Хотя я приучил себя к долгому сну, но мне давалось тяжестью ничего не деланье.
Утром первой недели четвертого месяца Анна пришла на работу раньше, чем я, и её лицо было обеспокоено.
- Что – то случилось? – я просматривал сегодняшний материал.
Она пожала плечами. Видно разговор ей был неприятен. Она поежилась, как холода.
- Мне вчера звонил Сэм Патинсон. И он просил поговорить с тобой (после второй недели мы перешли на «ты»)?
- Со мной? О чем? – я отложил в сторону бумаги.
Анна не знала, как начать разговор.
- Понимаешь, Джеймс, - она сделала смысловую паузу на моем имени, - один из довольно влиятельных людей не хочет отдавать своего ребенка к тебе тренироваться.
- Почему? – я задал вопрос, уже зная на него ответ, и от этого он был еще глупее.
- Потому что, -  она не могла подобрать слова.
- Потому что я – калека. Который сам не может себе помочь, а еще берется воспитывать детей.
- Не говори, так, Джеймс?! – Анна отбросила с силой тетрадь наблюдений, которую держала в руках, сминая, - Не говори, этого страшного слова! За все эти месяцы работы с тобой у меня не возникло чувство беспокойства.
- Это ты так думаешь. Но как я, думают все остальные. Они молчат, потому что им запретил Сэм. И, если честно, я согласен с ними.
- Об этом мы поговорим позже, - стали приходить дети с родителями на тренировку, - Сэм сказал, что он сегодня придет на тебя взглянуть. Поэтому я надеюсь, что ты покажешь, на что ты способен. А не будешь себя жалеть, - она не дала мне договорить и отошла в сторону.
Мне стало страшно, как в тот день, когда я понял, что не смогу ходить. Теперь это чувство опять поглощало меня. Я не мог лишиться того, что добился за эти месяцы из – за прихоти одного человека, который, скорее всего,  даже не знает, каково это поменять свою жизнь, и как за нее бороться. Я не могу вернуться снова в свою пустую комнату, в моей жизни появился малый смысл, при потере которого буду потерян и я.
- Джеймс, нужно начинать тренировку, - Анна отвлекла меня от дум.
Я одобрительно покачал головой.
В середине тренировки я услышал голос, который обратился к Анне.
- Миссис Ричардсон, извините, что опоздал, но столько дел.
Мне хотелось обернуться, но я не доставлю удовольствие человеку, который одним словом может разрушить моё счастье.
- А это, как я понимаю тренер Джеймс Слоун. Вы меня представите?
- Конечно. Джеймс?
Я обернулся. Передо мной был молодой человек в хорошо скроенном черном костюме, с довольно красивым лицом и мужественной фигурой. До чего же может быть обманчив внешний вид.
- Джеймс, это мистер Фрэнк Хок. Он хочет, чтобы его сын занимался плаваньем.
- Очень приятно мистер Хок.
- Взаимно.
Я не стал протягивать руку, как и он.
- Я могу задать Вам пару вопросов? Я уже видел часть вашей тренировки, говорил с родителями некоторых детей, которые занимаются у Вас. О Вас хорошие отзывы. Да и Сэм Патинсон, говорил много приятного.
- Мне приятно. И Вы можете задать вопросы. Анна присмотрите, пожалуйста, за детьми.
В глазах Анны я видел, что она не хочет нас покидать, но она произнесла
- Хорошо, - и отошла в сторону.
- Вы – не тренер по профессии, и даже не пловец с большим стажем – Хок опустил мой взгляд на мои ноги. Кровь прилила к лицу, но я заставил себя собраться. Годы тренировки помогали мне сейчас.
- Нет. Вы совершенно правы. Я – не тренер и не пловец. Мой вид был гребля. Но в подростковом возрасте занимался плаваньем.
- Я слышал. Патинсон говорил. Но это большая ответственность.
- Не спорю. При условии, что я в инвалидном кресле.
Хок отпустил взгляд. Я сказал то, что он хотел услышать. Я продолжил.
- Но я справляюсь со своей работой. Так как травма не лишила меня ни души, ни разума, ни основной части тела. Она функционирует, не каждый пловец, еще может обладать такими сильными руками, - в знак доказательства я приподнялся на руках из кресла довольно проворно.
- Могу я походить к Вам на тренировки, - Хок больше не хотел продолжать разговор.
- Я не запрещаю, думаю, что Анна не будет против, но Вы можете спросить её сами, -я оглянулся. Она наблюдала за нами.
- Спасибо, не буду мешать. До свидания.
- До свидания, мистер Хок.
Он не стал говорить с Анной, а поспешно ушел к своим оставленным делам. Я облегченно вздохнул. Анна улыбнулась мне издалека.
************
После тренировки Анна позвала меня в комнату отдыха. Кроме нас, там не было никого.
- Что он спрашивал?
- В принципе тоже самое, что сказала ты, – я налил себе воды из графина, -После разговора такого характера всегда хочу пить.
- Как это произошло? – Анна села на диван.
- Ты про разговор или про инвалидность? Если про первое, то для Хока такие люди, как я, не существуют. Он думает, что они должны скрываться, чтобы не портить общественное спокойствие. Если про второе, то я попал в автокатастрофу.
- Давно?
- Два года назад.
- Кто был виноват? – её лицо стало серьезным.
- Я не ищу виноватых. Это было воля случая, пусть и злого. Моя невеста была за рулем. У того, кто выехал нам на встречу,  отказали тормоза, - Анна напряглась, - Но я его не обвиняю. У него тоже погибли все, в том числе и маленькая дочь. Впрочем, в этой автокатастрофе выжил только я, - я допил воду одним глотком.
- Мне очень жаль, - Анна встала.
- Я не хочу, чтобы меня жалели, если бы жалость могла вернуть время и всё изменить, но это не возможно.
- У тебя был перелом позвоночника?
- Почему? – я недоуменно посмотрел ей в глаза.
- В чем причина, что ты не ходишь?
- Ах, это. Нет. Врачи сами не могут найти причину. Больше сходятся во мнении, что это психологическое. Я ничего не помню из аварии. Но люди, которые спасли меня, вспоминают, что я стоял сам на ногах. И я почувствовал, что я их не ощущаю, когда сказали, что Софи погибла.
Анна посмотрела на меня еще пристальней. Затем она опустилась на колени передо мной и протянула руки к моим ногам.
- Сиди смирно, Джеймс.
- Я по другому и не умею в данный момент. Но что ты делаешь?
Она подняла взгляд на меня.
- Не смешно, - она подняла часть брюк, оголяя ногу, - Ты что – нибудь чувствуешь хотя бы иногда. Попробуй вспомнить. Это важно.
- Иногда тепло, но в момент эмоционального напряжения. Даже иногда могу пошевелить большим пальцем. Но в обычные дни мне видно не хватает сил.
Анна провела рукой по моей ноге.
- Когда мне было десять лет. Я читала о случае подобно твоему. И о том враче, который разработал комплекс упражнений и эмоциональных тренировок. Он поднял на ноги того, в которого уже не верили.
- И что?
- А то, что мы должны найти эту информацию, и ты начнешь заниматься каждый день. Я не верю, что ты не сможешь из него встать. Это просто испытание твоей терпимости.