Собака

Утро. Пасмурно. Моросит мелкий дождь. И ни малейших надежд на ясную солнечную погоду. В тёмно-сером зеркале городского асфальта, разукрашенном золотыми опавшими листьями, отражаются ноги спешащих прохожих.
В конце улицы будка с надписью «Приёмный пункт вторичного сырья». Возле будки собралось человек пять — мужчин и женщин, что собирают тряпьё для обмена на дефицит: крышки консервные, порошок стиральный да книги классиков. Собравшиеся громко спорят, жестикулируя оживлённо руками. Рядом, взобравшись на бордюр, сидит белая худая собака, не понятно какой породы. Мокрая шерсть взлохмачена, а на одной задней лапе её и вовсе нет. Мелкая зыбкая дрожь то и дело сотрясает тело собаки. Прохожие с зонтами и в капюшонах проходят мимо, не обращая на эту второстепенную жизнь никакого внимания.
Собака сидит неподвижно, устремив взгляд в толпу, где спорят. Смотрит, эта «второстепенная» жизнь на своих собратьев по разуму, пытаясь, быть может, понять: какой планетарно важный вопрос решают сейчас эти всемогущие боги на этой Земле? Смотрит на тепло одетых, сбившихся в большую тесную свору, куда ей нельзя, и верит — это друзья, которые непременно поделятся с ней своей добычей. И она готова служить им в любую минуту. Во взгляде чёрных, не по-человечески умных собачьих глаз есть что-то жалкое, страдальческое, молящее и, в то же время, невозмутимо гордое. В этом сотрясаемом дрожью тщедушном тельце ведь тоже жизнь! уникальная и по-своему неповторимая.
Вот люди угомонились и разошлись. Осталась приёмщица. Со скрежетом закрывая железную дверь, она заметила тут собаку. Та в ответ привстала на свои занемевшие от холода лапы и, виляя мокрым хвостом, подошла поближе. «А ну пошла вон отсюда!», — замахнулась на неё женщина. Собака отпрянула в сторону и с поджатым хвостом и низко опущенной головою затрусила прочь.

Москва. 8 октября 1981 г.

Рассказ напечатан в газете «Советский полиграфист»