38 лет спустя

Стареет тело, холодеет кровь –
Не тот уже огонь горит ночами.
Иначе понимается сама любовь,
Что многие года владела нами.

Всё чаще мы обиженно молчим –
Нас раздражают мелкие укоры:
По разным пустякам ворчим,
А вместо рассуждений - ссоры.

Нервишки проржавели – бесполезней
Пытаться удержать себя в узде –
Срываемся на крики… И болезни
Напоминают слишком часто о себе.

Во рту становится всё менее родных зубов.
Седеет - у тебя, а у меня – лысеет голова.
Свободны стали мы - от эротических оков,
Хоть и бывает так, что вовсе не до сна…

Когда ты, перед сном, присядешь на постели
(Переодеться чтоб)  - мелькнёт нагая грудь…
Животик… междуножье… бёдра и колени…
Но… не от этого, потом, я не смогу заснуть…

Лишь несколько секунд отмеряет хронометр,
Но, те картинки приведут-таки в волненье…
Последует вопрос: - Не помнишь…
                Где лежит тонометр?
Мне кажется, что поднялось давленье…

Так загудело в голове - всё закружилось…
Не помню – у меня остался «Андипал»?
Что - вырубили свет? Иль это – помутилось?..
А.Д. измерить надо, а то чуть было не упал…

Какой уж тут – напор? Там – только вялость…
И сердца слишком учащённое биение в груди…
Но, несмотря на то, что мало дней осталось,
Так хочется тебе сказать: - Пожалуйста, живи!

Хоть ты, порой, невыносимая такая –
Умеешь учинить ты головную боль…
Но, я хочу, нет – требую, чтоб ты была – живая!
Я так люблю… когда ты рядышком со мной!
25.05.15.