Варенье из сосновых почек. Часть пятая

     Он действительно поступил в институт, да в этом никто и не сомневался. Софья Михайловна ходила счастливая, её поздравляли, все умилялись, какой у неё сын – «молодец, кому же быть студентом, как не такому умному, серьёзному парню, какое счастье для матери иметь такого сына».
     То, что Батов стал студентом, нас с Надеждой сильно подхлестнуло. «В воздухе пахнет грозой», - говорила она. Завалить экзамены нам не хотелось. В армию, конечно, нас не возьмут, но осадочек останется. Она усиленно готовилась в технологический, а я, по-прежнему, на иняз. Я всё так же бегала к Софье Михайловне за книжками и иногда к Сашке то с физикой, то с математикой. Он стал реже бывать дома. Я видела его с незнакомыми ребятами, с гитарами наперевес. А в конце сентября он неожиданно пришёл к нам. Я очень удивилась и, пока бабушка встречала его в прихожей, быстро засунула «Тропою грома» Питера Абрахамса на английском языке в стол от греха подальше, не забыв про руку, которую он «почти сломал» - так я ябедничала маме. Её реакция была странной: «Ну, не сломал же» - и только.
     - Привет!
     - Привет!
     - Ну, как там в институте? – спрашиваю я.
Он рассказал мне о своей группе, о лекциях, о системе семинаров и зачётов и без всякого логического перехода пригласил меня на осенний бал, который намечался в октябре.
     - Если хочешь, пригласи Надюху, - разрешил он.
Ещё бы, конечно хочу и, конечно, приглашу. Я никак не могла стянуть губы до спокойного, естественного состояния, они непокорно растягивались в улыбке всё шире и шире. Студенческий осенний бал! Господи! С Надюшкой будет истерика. Я сказала «спасибо» и пригласила Сашу пообедать вместе. В ту минуту я его обожала, я готова была его накормить, напоить и спать уложить. Он тоже почему-то не отнекивался, сразу согласился и мы пошли на кухню.
     - А можно я с вами пойду сосну собирать? – неожиданно просит он.
     - Это было бы здорово, только до весны ждать долго. Я тебя стала редко видеть, институт не школа.
     - Да. Плохо только, что маме я стал меньше помогать. В магазины успеваю, а вот готовить и стирать редко получается, а ей у плиты и с горячей водой нельзя: сердце.., ( и лицо взрослое, чужое). – У меня очень хорошая мама.
     Я не верила своим ушам. Для меня проблемы взрослых ограничивались мытьём посуды  и  уборкой своей комнаты по субботам. Я вдруг поняла, почему мама с тётей Зоей часто, сидя на кухне, говорили о том, «как парню достаётся», «Жанна потеряла совесть», «такого сына поискать».
     - Саша, может лекарства какие нужны? Мама может достать, - попыталась сочувствовать я.
     - Не надо, брат присылает.
У него есть брат? Первый раз слышу.
     - Он в другом городе живёт, - будто читая мои мысли, сказал Саша. – Ну, я пойду. А принцесса будет шить себе новое платье?
     - Обязательно буду!
     - Во всех ты, душенька, нарядах хороша -  ты же знаешь.
     - Да, но новое платье не помешает.
"Проворковали, как голубки!" - ехидно подумала я. Вот только неуютно мне: лицо у него было слишком серьёзное, взрослое. «Батов, вернись», - заклинала я про себя. "Пока, Лялька". -  Слава богу, опять знакомая ухмылочка. Он «вернулся». Теперь можно было готовиться к выходу в свет.

                ***               

     Надежда, узнав про осенний бал, взвизгнула, как собака, которой наступили на лапу. Начала хлопать в ладоши и прыгать.  Потом шло бесконечное обсуждение тканей, фасонов и украшений . Наши мамы с жаром сели за машинки, а мы бегали по магазинам, присматривая новые туфли.
     В животе постоянно ёкало, как только я вспоминала про бал. Впрочем, забывала ли я о нём хоть на минутку? Как прекрасно, когда впереди тебя ждёт что-то хорошее, светит, как яркий прожектор, и каждый день приближает тебя к обещанному празднику. А наша жизнь, если честно, и без этого «прожектора» была неприлично счастливой. Мы были друг у друга, у нас была замечательная компания, мы купались в любви наших родителей, нас обожали наши многочисленные кавалеры. Конечно, с нас был спрос за учёбу. Но что такое этот «спрос» по сравнению с нашими капризами, которые практически всегда выполнялись теми, кому они были адресованы. Мы жили в состоянии эйфории, даже когда "с горя" Надюшка курила папин «Казбек», а я не спала, переживая очередную заморочку с Григом.