На троих по случаю, с неизвестным

Я помню как в  третичной эре,
С «лимон»,  возможно, лет назад,
Ко мне вошёл без стука в двери,
Тот, кто создал и Рай, и Ад.

Он был одет в косоворотку,
Начищен «яловый»  сапог.
А я цедил из кружки  водку…
Как было знать, что это Бог?

Мы поделились с ним по братски.
В стакан налили до краёв,
Бери на  закус  - запах адский,
И,  грешных душ, российских,  рёв.

Вот  кореш мой, сосед по лавке,
Сказал:  - хоть  виделись мельком,
Вам  нужно  выпить  для затравки,
Не Бог нам страшен, а партком.

И мы подняли  тост,  за Силу,
Что светит нам в кромешной Тьме.
Что поднимает нас на вилы,
И препарирует в уме;

За то, что счастливы в избытке.
За то, что русский мы народ,
Преодолевший,  смерть и пытки,
И поимевший нечисть  в рот.

Гость осушил штрафную дозу.
Ему как видно не впервой.
И предложил в стихах нам прозу:
Мол, путь избрали вы кривой.

И быть вам нищими до срока.
И вечно извергам служить,
И на богатстве жить без прока,
И в каждый жизни час грешить.

А потому вас не прощаю.
Не ждите. Больше не приду.
И ничего не обещаю.
Но и не как  не подведу.

Живите вольно, только в рабстве.
Страшитесь вольности ума.
Ваш Змей при Вас. Зелёный Аспид;
Он вам и бог. Он и кума.

И растворился. Словно сгинул.
А мы остались за столом.
Клин вышибают только клином.
Ведь  водка рядом, за углом.

По кружкам поровну разлили.
«За коммунизм!»  Сказали тост.
А образ  Гостя пригвоздили
К портрету  осетина в рост.