Театр одного актера. Ницше - одним файлом

забывчивость – никто не слышит – в образе Дэви Джонса – особняк над морем – айсберг – гольдгульден плюс – друг бытия – праздник и обман – post mortem – паук и звезда – наказание для Ницше – на восьмой день – не спешить с родами – театр одного актера – судьба героя – говорить о себе – сто трагедий

=====================================

ЗАБЫВЧИВОСТЬ

во сне я видел Ницше:
он в чем-то убеждал меня –
страстно, горячо –
и почти убедил.

но когда я проснулся

(о этот миг
понимания что ты мире где нет никакого Ницше
и где твои и чьи-либо убеждения ничего не стоят),

я не мог вспомнить,
о чем он говорил.

я не помнил, как его зовут,
и как он выглядит.

моя забывчивость
убила его.


НИКТО НЕ СЛЫШИТ

      Я выбежал на улицу с криком: «Ницше мертв! Мы убили его!» Но кричал я беззвучно, как это обычно бывает во сне, и никто меня не услышал.


В ОБРАЗЕ ДЭВИ ДЖОНСА

     Я спал беспокойно и увидел Ницше в образе Дэви Джонса. Он объяснил мне, что щупальца вокруг его рта – это разнообразные инстинкты. О себе он сказал, что превратился в Дэви Джонса, когда осознал, что наши явные и тайные стремления образуют своего рода полип.


ОСОБНЯК НАД МОРЕМ

высоко над морем и над всеми вещами
ты построишь свой особняк:

спальня, столовая, гардеробная
и огромная библиотека.

там ты будешь наслаждаться
своим одиночеством.

к тебе будут наведываться
только орлы и солнце.

сам себе господин.

повелитель страстей
и недугов.

император
всех лестничных маршей.

мыслитель
с пристанищем в облаках.


АЙСБЕРГ

идеал вырастает перед тобой,
будто айсберг выплывающий из тумана.

спит рулевой.
спит вахтенный.

корабль разобьется,
но ты спасешься –

для того только, чтобы окоченеть
на этой снежной горе.

––––––––––––––––––
      «Попытки сочинить идеал, а потом и жить с ним». – Ф. Ницше. Черновики и наброски. Осень 1881, 13[20].


ГОЛЬДГУЛЬДЕН ПЛЮС

     Мысль о вечном повторении – это пресс, который раздавит слабых, а сильных превратит в золото, отчеканив на каждом из них символ вечности.


ДРУГ БЫТИЯ

живешь накоротке с орлами,
понимаешь язык змей.

орлы враждуют
со змеями,
но ты дружишь
со всеми.

жили и до тебя друзья зверей,
друзья человека.

но никогда еще в этой вселенной
не появлялся такой храбрый
и преданный друг бытия.


ПРАЗДНИК И ОБМАН

     Праздному нужно немало потрудиться, чтобы превратить свою жизнь в праздник, и правдивому – немало постараться, чтобы свыкнуться с тем, что в основе всякой правды лежит обман.

–––––––––––––
     «Я хочу в противовес искусству произведений преподать искусство более высокое: искусство изобретения празднеств». – «Ах, теперь мы должны обнять неправду! Лишь теперь заблуждение становится ложью, а наша ложь перед самими собой превращается в жизненную необходимость!» – Ф. Ницше. Черновики и наброски. Весна – осень 1881, 12[32].


POST MORTEM

     однажды я был в таком отчаянии, что решил: буду считать, что я умер, и моя жизнь – это как бы посмертный эксперимент; любопытно будет узнать, что из нее получилось бы, если бы я остался жить.
     так я превратил себя в «опытную станцию», но, в отличие от Ницше, не производил на ней никаких рискованных опытов: я просто не понимал, что такое рискованный опыт, и то, на что я отваживался, Ницше показалось бы ребячеством – воровством в чужом саду,  поджиганием автомобильных покрышек или стогов.
     вскоре я убедился, что решение покончить с собой было правильным.
     это меня успокоило, и остаток жизни я прожил безмятежно, в согласии с самим собой.

–––––––––––––––
     «Испытательные станции человечества». – Ф. Ницше. Черновики и наброски. Начало 1880, 1[38].


ПАУК И ЗВЕЗДА

паук плетет свою сеть сверху вниз,
но если он хочет попасть на Сириус, –
если таков его, паука, каприз, –
он должен будет превратиться в валькирию.

ему придется отрастить два крыла
и научиться использовать для опоры воздух,
а выше, там, где начинается пустота,
не крыльями он поможет себе, а голосом:

для этого ему потребуется долгая смелая речь,
не обращенная ни к кому, не отзывающаяся и эхом…
тогда, возможно, ему удастся звезды достичь, –
если, конечно, раньше он не разбудит себя
злобно-веселым смехом.

–––––––––––––––––––––
     «Все вернулось: Сириус, и паук…» – Ф. Ницше. Черновики и наброски. Весна – осень 1881, 11[206].


НАКАЗАНИЕ ДЛЯ НИЦШЕ

     Дьявол решил прибрать Ницше к себе, и Бог ничего не мог с этим поделать. Он только выговорил условие: пусть Ницше сам выберет себе наказание. Когда Ницше прибыл, дьявол предложил ему провести всю последующую жизнь, включая бесчисленные перевоплощения, в образе, например, консьержа, таможенника, библиотекаря, кассира, короля, продавца, лакея, гримера, обувщика, диктора, дизайнера витрин, имиджмейкера, президента, корректора, почтальона, водителя такси, дантиста, часовщика, изготовителя оконных рам, железнодорожного диспетчера, мастера по ремонту компьютеров, переплетчика, сапожника, театрального осветителя, парикмахера, космонавта, лифтера, настройщика роялей, крупье, дипломата, каскадера, фотографа, телохранителя, спичрайтера, автора брачных объявлений, анонсера, сторожа, церемониймейстера в британском парламенте, киллера, гробовщика, тамады, акушера, гимнаста, сомелье, риэлтора, адвоката, оператора подъемного крана, пожарного, музейного гида, горного проводника, егеря, фокусника, дератизатора или организатора рекламных кампаний.
      «Вы предлагаете мне выбор между нестерпимо плохим и невыносимо худшим, – сказал Ницше. – Ну что ж. Я готовился к этому всю жизнь».


––––––––––––––––
      «Я представил себе жизнь, которая была бы ужасна для меня: жизнь царедворца, прокурора, таможенника, регистратора, кассира, короля, лавочника, лакея и всех тех, чья наибольшая заслуга состоит в ожидании – ожидании прихода и начала разговора…» – Ф. Ницше. Черновики и наброски. Осень 1881, 15[42].


НА ВОСЬМОЙ ДЕНЬ

     Бог шесть дней создавал мир. Отдохнув, он взглянул на него еще раз – и наложил заклятие «круциатус».

–––––––––––––––
      «Если присмотреться, то можно увидеть все в движении: подобно тому, как корчится горящая бумага, так и все остальное непрерывно погибает и при этом корчится». – Ф. Ницше. Черновики и наброски. Осень 1881, 15[48].


НЕ СПЕШИТЬ С РОДАМИ

     Нужно иметь терпение, чтобы выносить мысль-богатыря.


ТЕАТР ОДНОГО АКТЕРА

     Он чувствовал, что рожден для роли в великой трагедии, но ему предлагали играть только в комедиях, фарсах и буффонадах. Тогда он решил, что сам напишет пьесу для одного актера и сыграет в ней.
      «Трагедия остается трагедией, а хорошая игра – хорошей игрой, – думал он. – Ты можешь быть хорошим актером, даже если играешь без партнеров, если в зале ни одного зрителя и не слышно аплодисментов».


СУДЬБА ГЕРОЯ

     Какую бы миссию в «Героях меча и магии» Ницше ни выбрал, ее прохождение заканчивалось для него всегда одинаково. Поначалу все шло хорошо – он захватывал замки, собирал ресурсы, пополнял казну… Но через некоторое время из тьмы, покрывавшей отдаленный участок карты, появлялся могучий герой, командовавший огромной армией и обладавший вдобавок способностью к «полету». Он без труда побеждал воинов Ницше и отбирал у него лесопилки, шахты и рудники. Владения Ницше неуклонно сокращались, пока у него не оставался один замок. За это время, правда, он успевал собрать большую армию из титанов, ангелов и драконов. Его главный герой возил с собой множество артефактов и владел всеми заклинаниями пятого уровня. И все же встреча с могущественным врагом могла закончиться только поражением. Поэтому Ницше старательно избегал этой встречи. Его полководец носился по волшебной стране, побеждая слабых врагов и возвращая замки, которые главный враг тут же отвоевывал. Ресурсов у Ницше оставалось все меньше. Армия его не пополнялась. Брать замки с каждым месяцем становилось труднее. Исход миссии был предрешен. Но Ницше продолжал игру – он чувствовал какое-то упоение от сознания собственной обреченности. Это была та самая трагедия, которую он искал и в жизни. Но в жизни ему так и не удалось найти могущественного врага.

–––––––––––––
      «Видеть, как погибают трагические натуры, и еще быть способным смеяться, все глубоко понимая, чувствуя и сострадая им, – это божественное свойство». – Ф. Ницше. Черновики и наброски. Лето – осень 1882, 3[1] №80.


ГОВОРИТЬ О СЕБЕ

     Ницше взял за правило говорить только о себе: приходя к цирюльнику, он излагал ему свои взгляды на театр, за общим столом повествовал о том, как разочаровался в музыке Вагнера, садясь в карету, объяснял извозчику, почему он не женат, у обувщика хвастался тем, какие у него маленькие ступни, а попав на аудиенцию к Папе, не преминул сообщить ему все, что думает о христианстве.
     Многим такое поведение Ницше казалось безрассудным. Но Ницше хорошо изучил природу человека. Он знал: если не хочешь, чтобы тебя раскусили и проглотили, говори о себе. 

–––––––––––––
      «Много говорить о себе – тоже способ себя скрывать». – Ф. Ницше. Черновики и наброски. Лето – осень 1882, 3[1], №349.


СТО ТРАГЕДИЙ

     Ницше написал сто трагедий, но ни одну из них не приняли к постановке. «У вас нет вкуса, если вы отказываетесь от таких вещей», – говорил он директорам театров. «А у вас нет совести, если вы сочиняете такие вещи», – говорили они ему.

–––––––––––––
      «Самые высокие трагические мотивы остаются до сих пор неиспользованными: поэтам неведомы 100 трагедий совести». – Ф. Ницше. Черновики и наброски. Лето – осень 1882, 3[1] №407.
.