21

Не видно больше пыли и льда. Только настойчиво зацепляются за бледную изрезанную сталью безжизненной кожу вакуумные засасывающе гулкие тени.
Так медленно и болезненно расширяются и сужаются мокрые глухие зрачки как потускневшая резкая кровь отрешённо течёт по вене.
Кислотная истина стелется чёрно-белой рельефной иллюзий сквозь искренность пороха.
Как въедались порошки едким химическим хрустом в раскрываемый шорох.
Слёзные железы. Железные вывихи разума.
Ты смотришь так бесцветно и прямо на блёклые стёклышки
И не было страшно глотать эти цоколи разом так
Как видеть, что ты забываешь даже фикцию глока.
Фиксация боли
Крик аэрозоля
Но мы не услышим его
Не дышим
Мы больше не дышим
Ты больше не дышишь
Биение сердца как редкое биение суицидально настроенных капель о шиферность крыши
Инертное лезвие пронзает всё глубже, всё тише
Но это не страшно узнать что никто не слышит
Когда ты безнадёжно так статически падаешь в конечном углу
Сознательный шов под прицелом раскрывается
Выше
Холодная структурность свернулась нам сером полу
Ничего не хочу я, только чувствовать, что ты ещё дышишь
Но лишь удвоенный кафель без шанса рассосать эту мглу
Вводя осторожно под обречённые отчётливо прожитые корочки стальную иглу
Такое странная перспектива контрастной и безвыходной ночи
Ты можешь снова вычеркнуть двери и втереть это мясо, но это так сложно смотреть как ты даже не хочешь
Неяркий анфас этих комнатный кислородных убытком
Тут так ослепительно холодно
Натягивается окрашенная белым чуть тягучая нитка
А я тоже хотел видеть мир глазами, вылепленными из грязи
Чтобы не было даже намёка на отблески связи
Чтобы не было резких движений и ударов беспамятных
Чтобы срывы и слякоть тонули в кромешном пламени.
Я держу тебя за руку и капли стекают и капают
Но эта свежая кровь больше не лечит от высших болевых раскалённо-холодных провалов и разреженных залпов
Неизгладимые следы затухающие сглаживаешь так бесптрепетно, но не знаешь
Ничего нет больней чем наблюдать за тем как ты угасаешь.

04.04.15