Совсем один... и ранен в сердце... от друга пулю п

Совсем один... и ранен в сердце...
от друга пулю получил...
а думал жить и будет петься,
и хватит для костра лучин...
и что когда-то утром ранним
я выйду на широкий луг,
чтоб рассказать, как неслучайно
увидел, что светло вокруг...
и он услышит затаённый,
другим не слышный, тихий вздох -
ведь, если полный запрещён мне,
хотя б цветов набрать помог, -
не рвать, а в памяти оставить, -
гвоздички с ясным васильком
и лепестки лесной ромашки,
что мне гадает о простом...
но он прохожим отчуждённо
прошёл по краешку тропы,
взглянул лениво-отрешённо
на вмиг увядшие цветы...
промолвил, не скрывая позы
летящих над другими лет:
"Меня не тронут больше слёзы -
не признаю текущих бед...
перелистну твою страницу,
останусь облаком глухим...
ты можешь сам собою длиться,
а можешь раствориться в дым...
я не пойму, что ты не хочешь
искать того, кто зачеркнул
всю жизнь твою не между прочим,
а так задумал... ты в плену...
и можешь словом обменяться,
кто убивал, но их уж нет,
и нет, к кому тебе податься,
и всем давно уж не секрет..."
и я молчал... кому же нужен...
и измождённый, и больной...
мне лучше, если будет хуже, -
не надо сил искать с тобой,
чтоб возражать, где мысли немы -
лишь тяжесть на душу легла,
и не хочу искать терпенья
там, где и жизнь уж не нужна, -
ведь, не простится, если снова
пытаться там, чего и нет,
а если так, зачем же споры -
в шкафу оставьте свой скелет...
меня весь мир унизить может -
предела нет людским делам,
но знай, одно меня тревожит -
когда себя унизишь сам...