Зрителю

   
Так вот она, моя Голгофа! И некого на помощь звать.
Как проиграла я жестоко с душой моей футбольный матч.
Трагедия в жандармских лицах ведёт к жестокому концу,
И в этом шоу инквизиций мне нужно продолжать игру -
С огнём, с бедой, с несметной ратью - на хлеб насущный добывать,
И с разрешительной печатью знать на трибунах развлекать,
В хомут обряженной властями - корячиться под крик и кнут
В душедробильне с палачами, что на расправу поведут.
И пусть в ответ смогу сквозь слёзы свою молитву прохрипеть
Всем миром словно с неба грозы лишь на мгновенье прогреметь,
Метнув булыжником проклятья в кипящую навстречу тьму,
Но в бой пришпоренные власти своим обрядом утолю
На новом зрелище Голгофы в несостоявшейся стране,
Как на кресте в разгар охоты, где целый мир на вертеле
В меню элит войны и мести с голгофской стонет высоты
На шабаше людских бесчестий и зверств у трона Сатаны!
Шепчу иконам откровенье у алтаря в полубреду:
Моя любовь, моё мученье, Ты слышишь исповедь мою!
И вспомнится мой плач и лепет, и закулисная возня,-
Смертельной раны не заметит в партере сонная толпа.
И эту боль, что в прах развею над воспалённым морем слёз,
Чтоб горькие мои потери с распятий ураган унёс,
И шоу в рыночном вертепе, и холод,  грянувший в ответ,
Когда уйду сквозь лай репрессий в свой зачарованный рассвет.