Кафка

Маленький, хрупкий Кафка.
Неприкаянный, бесполезный,
Чуть ли не заикающийся.
Походящий на школяра.
Но с зашкаливающим
«Нечто» внутри – 
И оно мечется, пузырится,
Истекает сквозь поры кожи
Наружу сонмом симптомов.
И, утрируя природой
Данные алгоритмы,
Созидает из «Я»
Болезненный аппарат
Восприятия мира.

А вокруг – мрачно-прекрасный
Град – Прага, в тени подворотен
Хранящая память о средневековом угаре.
Град, что распят на рогах
Горгулий собора святого Вита,
Готическим завитком изукрашенный,
Овитый дымом горелых еретиков,
Где хромоногий Чёрт – за своего в кабачке: 
Оттого и пиво такое – чтоб было чем
Почётного гостя попотчевать.

«Прага» означает «порог»,
Перекрёсток дорог,
Но не между Востоком и Западом:
Между Европой и миром
Незримым, иным,
Низринутым в недра земли.
В топкий хаос нигредо,
Куда сплетённые корни уходят,
Где в адовых топках
Не холодно никогда,
Где спит послушно гомункулюс,   
Ждущий до срока    
Рожденья в утробе ретортной,
И лучшая глина для голема, –   
А шпилями к небу приколот!
Так получается  громоотвод,
Заземляющий небо
Или – напротив –
Вихри энергий инферно   
Вверх устремляющий:
В общем, место,
Где недра насыщены
Архетипическим гумусом так,
Что земля, того и гляди,
Потеряет качество тверди,
И, разрушая чёткий строй теорем
Всем нам привычного разума,
Обращая в нули
Всю цифирь прокуриста,
Чёрное Нечто зашевелится,
Полезет сквозь дёрн,
Прорастая фундаменты,
Засочится из стен
Криво-узеньких улиц! –

А затем всё это
Ещё и макнули в модерн!

Как тут разум, скажи,
Не утратить? Знать,
Санитарам придётся
Опять засучить рукава.
Но он знает,
Как от них улизнуть:
Подбирая слова
Понейтральней, в миру
Сохраняя видимость разума,
Он тайно взлетает Икаром
К самому солнцу бреда
И там податливый воск
Разума, ставшего бременем,
Плавится. И плавно,
Словно перья с небес,
Хороводом вниз опадает
Белый ворох листов, –
И до времени, в коем автор
Оставит сей бренный мир,
(До того напечатать их не моги!) –
Стол сохранит их, схоронит
И станет им временным саркофагом –
Тихой, уютной могилой.