Ох и доберусь до ей особы...

Где-то там в предгорьях Ала-Тау
Есть мадамс...ну ох цветок строптивый,
В ней таён вулканный Кракатау,
Настра не усечь в ней даже с пивом.

Этим то она и прошибает,
Дерзкий взор ей душу как пронзит
Враз в тебе уверенность вся тает,
Ты готов ей ноги даже мыть.

Но не вздумай ту блесну сглотнуть,
Как сглотнёшь, так сразу и подавишься,
На молоко всю жизнь будешь дуть,
Цуциком для нея вечным станешься

Есть такие - губы раскатают,
А она то ножкой неспроста,
Тонкости тончайшие все знает,
Через ножки выпьет кровь до дна.

Ножки мыть свои и не позволит,
Скажет - мой туфлю и падай ниц,
Станешь спорить, так тебя развожжит,
Всех полюбишь сразу кобылиц.

К ней один лишь ключик есть особый,
Но для посторонних то секрет,
Ох и доберусь до ей особы,
Будет её сердцу  винегрет...

Все ей Кракатауские напевы
Изольются нежной тишиной,
С шёпотом томлённейшим в припевах,
Ала-Тауской выспренной волшбой
/Альбатрос/
(эксик)