Тихо стекленеем...

Дышим слог на русском, как заговорённые,
Свой родной отринув, остеклянив дух.
То ль душой русеем
Или всё ж евреем,
Ясно лишь одно - наш очаг потух.

Рожей неизменны, жёлто узкоглазы,
Лезем на Европу, Азию забыв.
Жрём цивилизацию,
Ввергнувшись в прострацию,
Сердца мастурбацией
От себя уплыв.

Кто мы в этом мире? Что мы миру значим?
Байтерек без корня разве не пластмасса.
Антику вкушаем, пьём из Реннесанса,
Стелемся как пыль чужеродной трассы.

Где-то в синем Небе есть родной исток ведь,
Или он засохший и с него не пить.
Для чего колодезь роем мы на русском,
В не своей одёжке как нам дальше жить.

Предки видно знали - грянет импотенция,
Катерпиллер Хроноса память нам снесёт,
Как цивилизация лик манкуртизации
С косоглазой рожи выспренно попрёт.

Мессершмидт появится, а позднее Томсен,
Чтоб услышать шёпот старца Тоньюкука.
Выдох Кюльтегина и Бильге-кагана.

Камни скажут миру, где наш истый корень,
Кто нам мать-волчица, чья течёт в нас кровь.
Камни больше тюрки, больше нас живые,
С их безмолвий стылых говорит сам Бог.

Тенгри его имя, имя от сакрала.
Мы его не славим, имя мы сменили,
Нам чужой эгрегор сердца стал порталом.

Говорим на русском, в выдохах русеем,
Может и евреем  в плексиглазных вдохах.
Сочно стекленеем и душой мутнеем
Чтоб во тьме исчезнуть куценьким сполохом.
/Альбатрос/
(эксик)