Старинный клавесин поэма

С собора католического храма, -
Древнейшей церкви христианства,
Открыта взору панорама,
Даруя необъятное пространство.

Под куполом старинной церкви
Витает вера многих поколений,
В средневековье она требовала жертвы,
И Папе безусловных подчинений!

Под музыку старинного органа,
Здесь и сегодня протекают мессы,
Торжественные звуки великана
Прижали прихожан всех к креслам!

А на задворках каменного храма
Стоит забытый всеми клавесин,
Готовый рассказать о старой драме, -
Открыть кошмар готических картин!

Тот клавесин к нам прибыл из Италии, -
Из солнечной чарующей Тоскании,
Он мог бы путешествовать и далее,
Но все ж в Москве окончились его скитания.

Он много лет служил у дворянина,
Дарил мелодии на званых вечерах,
Принадлежал он роду МаласпИна,
Ну а теперь всё обратилось в прах!

Теперь лишь жалобные звуки,
Тоскуя издает печальный инструмент,
Он вспоминает девичии руки,
Он голосу дарил свой аккомпанемент.

Та дева - это Бьянка МаласпИна, -
Единственная дочь дворянского гнезда,
Она была прекрасна и невинна,
Но альбинизм - была её беда!

В те времена родиться альбиносом, -
Печатью Дьявола считалось ты помечен,
И жизнь у человека бывала под вопросом,
И век мог оказаться очень быстротечен!

Дабы не пасть им жертвой мракобесий,
Семейство МаласпИна охраняло дочь,
Не покидала Бьянка тех поместий,
Где бы её схватили, чтоб в церковь отволочь!

Так и росла за каменной стеною,
Расчесывая белых прядей лён,
Почти смирившись со своей судьбою,
Пока не появился ловчий, что в нее влюблен!

За витражами стрельчатых окОн
Бурлил активной жизнью целый мир,
И вот однажды появился ОН, -
Прекрасный молодой и сказочный кумир!

Младой слуга дворянский - ловчий
Героем стал девичьих робких грез,
Он до добычи был всегда охочий,
Трофеев в замок немало он привез.

Младые очень нравились друг другу,
Но быстро отыграл любви романс,
Запрещено к дворянкам приближаться слугам,
Подумать только - какой тут мезальянс!

Тогда и попыталась Бьянка МаласпИна
Сокрыться от любви родительских оков, -
Разворошила угли горячего камина,
С любимым схоронилась она в ночи покров.

Им освещала путь луна своей дорожкой,
И диких зверей вой в ту ночь утихнул даже,
Защищены от мира глухой лесной сторожкой,
Но счастье было кратким - ведь их вернула стража!

Перевернем любви прекрасную страницу,
Разгневаны родители - какой позор на род!!!
И Бьянку заточают в подземную темницу,
По всем статьям гнилым их оказался плод!

Туда же с непокорной Бьянкой,
Как символ верности отправилась собака,
И с диким визгом, загоняем палкой, -
Кабан-бунтарь, навеки обреченный плакать!

Одна отрада есть у юной МаласпИна
Среди холодных стен, рыдающих отчаяньем, -
Возможность музыку извлечь из клавесина,
Хоть это не назвать нам светлым начинанием.

Не может рассказать старинный инструмент
Нам сколько протянула в плену его подруга, -
Не существует для него тот временной момент,
Который душит нас и гонит всё по кругу.

Почившей девы труп замуровали
В стене, чтоб преступление сокрыть,
Ведь в церкви не крестили, потом не отпевали,
Пытаясь кладку статуей закрыть.

С тех пор душа её не упокоена,
И стонет в коридорах замка приведение,
Раз памяти привычной она не удостоена, -
Так значит не бывать спокойным сновидениям.

Спустя три тягостных столетия,
В двадцатом веке - в наши дни,
Как минуло жестокое то лихолетие,
Останки обнаружили раскопщики одни.

Тогда и подтвердилось, - не легенда вовсе
Под замка сводами витала много лет,
В правдивости истории сомнения отбросьте,
Из древности к нам тянется измученный скелет!

А клавесин в забвении всё плачет,
Он только внешне мощен как валун,
И пусть молва о них судачит, -
Любовь и дружбу не очернит крикун!

                17.05.2015 г.