Владимиру Семёновичу Высоцкому. Послеперестроечное
романы живут и поэмы, из прежде неведомых мне.
Твой "Нерв" был в числе самых первых, что в руки легли нам тогда.
Вскрывались, как банки консервов, враз - долгие годы труда:
Внезапные "Дети Арбата" явили другую страну.
Мы были Набокову рады, и с Буниным рвали струну
ту, что называется сердцем - в ночной заповедной тиши.
Войнович добавил всем перца - от первых столиц до глуши.
Был Гранин, Шаламов, Некрасов - нашедшие, что нам сказать.
Вскрывались секреты все разом, и хаялась Родина - мать.
С "Гулагом" пришли Солженицын, и Волков - проживший в нём век:
там были бесстрашные лица, был сломлен и подл - человек...
Мы всё принимали на веру, читая в те годы, взахлёб.
И лилась чернуха без меры, и шёл откровеннейший стёб.
Отсеялось многое вскоре, как луковая шелуха.
Ты - с нами, чистейший, как море - рождённого сердцем стиха.
Свидетельство о публикации №115051500254