На рождение поэта

                (15.10.1814 – 27.07.1841)
                Всего 26 лет.


Под впечатлением книги Магдалины Сизовой  «Из пламя и света».

Прошло двести лет, два раза по веку,
Но слово из «пламя и света» живёт.
Ты был самым лучшим из всех человеком,
И твой не прервётся свободный полёт.

15 октября 2014года – 200 лет со дня рождения Михаила Юрьевича Лермонтова.

В уме своем я создал мир иной
И образов иных существованье;
Я цепью их связал между собой,
Я дал им вид, но не дал им названья…
 
(М. Ю. Лермонтов)


Мятежный духом, с добрым сердцем,
На рубеже меж двух веков,
Он был рождён, всего поэтом,
Поэтом с верою в любовь.

Он был слуга страны и музы,
Пленённый страстью и огнём.
Он разрывал от рабства узы,
Своим отточенным пером.

Любимый внук, примерным сыном
Он был отцу и помнил мать
Как та садила на колени,
Чтоб нежно Мишеньку обнять

Он помнил ночь, как  уходила,
С печалью в ласковых глазах,
И что-то тихо говорила,
О встрече только лишь во снах.

Мсье Капэ, был верным другом
Учил любить и понимать,
Хранил ребёнка от испугов
И научил его писать.

Но не сбылось… Мсье морозов
России вынести не смог,
И от простуды и неврозов
Призвал на небо его Бог.

Тринадцать лет, почти что взрослый.
Мишель. Погост. В руке букет.
Хотел Капэ задать вопросы…
«Во снах, мой друг, я дам ответ».

Не справедливо, очень больно
Родных на небо провожать,
Но время лечит всё невольно,
Нас вынуждая принимать.

Пятнадцать лет. Москва и школа.
Любимец всех учителей.
Три языка, наук основа,
Прогулки у моста огней.

А вечерами на мансарде,
Когда весь дом уже затих,
Покорный вдохновенью правды,
Слагал на ощупь  первый стих.

Шестнадцать лет, уже студентом
Стал популярен средь «своих».
Блокнот, закладка в виде ленты
И лучший друг Лопухиных.

Весна. Неровно бьется сердце.
Влюблен в Наташу – Натали,
Дурманит разум в сотню герцев,
И всё не спится до зари.

Но Иванова, так сложилось,
Сказала: «Мишенька прости,
С другим, мне в жизни быть судилось,
Прошу пойми и отпусти»

Померкло небо, день весенний
Чернее ночи стал ……
- Пустяк. Надеюсь в это воскресенье
Увижу Вас у нас в гостях.

И не узнать ей, что разрушен
Стал мир снаружи и внутри,
Что ход вещей теперь нарушен,
Отнюдь не лёгкого пути.

Семнадцать лет. Остыло лето.
Ночной не званый страшный гость
- Ваш батюшка…..
И вот с рассветом, кибитка мчится,
Скрипит ось..

Кропотовка*.
 Знакома с детства.
Он опоздал.
- Прости отец.
Там мама ждёт тебя невестой
И там построен вам дворец.

Обратный путь тяжёл и мрачен
Листок в руке – «бежит» перо:
«Твой долг пред жизнию оплачен..»
Дождь барабанил об стекло.

Уж восемнадцать. Год закончен.
И снова в путь - их Питер ждёт.
Там Пушкина он встретить хочет -
На Невском, если повезёт.

Район ветров, дождя, туманов,
Театров, бАлов и повес.
Спокойных северных закатов,
И бледно-голубых небес.

Определился. Миша – юнкер
За свой народ – готов на всё.
Гусаром в будущем он будет,
В ученье царское идёт.

Молчановка** ночами снится,
Тоскует по друзьям своим,
В душе сумятица творится,
Здесь чувствует себя чужим.

Для творчества свободы нету.
Режим, подъёмы и отбой,
Он пишет в местную газету,
И стиль стихов совсем иной.

По окончании в Тарханы***,
Он едет к бабушке своей,
Ему там все так дивно рады,
В поместье и средь деревней.

Там в тишине, вдали от света,
Он пишет пьесу «Маскарад».
Всё общество в пылу сюжета
Лишь масок вычурный парад.

Задумок много, только время,
Летит так быстро, не успеть.
И «Демон» вновь - сомнений семя
Всё по-иному нужно сплесть.

Перед отъездом он к Пархому,
Зашел, как в детстве заходил.
- Ах, барин, рад, что меня помнил.
Кваску? Вот свеженький залил.

- Что дед? Дела как ваши?
Зови сюда наш добрый люд.
Претензии к хозяйке вашей?
Коль есть, я с ней поговорю.

Всё выслушав, на листик точно,
Он записал и обещал,
Обговорит всё это срочно,
Ведь слов на ветер не бросал.

И к удивлению народа,
Всё было выполнено в срок.
Кому-то больше огорода,
Кому то меньше, чтоб оброк.

В дорогу бабушка продуктов
Передала на пол полка:
Колбас, вина и свежих фруктов
Благословила и слеза
Предательски смочив платочек..
- Ах, друг мой, береги себя,
Я жду письма, хоть пару строчек,
Моё любимое дитя..

Она решила непременно
За ним поехать в Петербург
Без внука жить совсем уж скверно:
- Прощай, прощай, мой милый друг.

          * * *
Жизнь у гусар полна веселья
Застолья, барышни, балы.
С утра прозрачное похмелье,
О ратных подвигах мечты.

Так потихоньку жизнь катилась,
Чуть-чуть бузил, чуть-чуть учил.
Душа без творчества томилась,
Немного по Москве грустил.

Но страстно, аж до боли в горле,
До колик в страждущей душе,
Он был от Пушкина в восторге
Считал - тот гений на земле.

Хотел его случайно встретить,
Стоял под окнами его.
Хоть силуэт в окне заметить,
Но видно было не дано.

А, Пушкин был тогда известен -
На Питер, да на  всю страну,
Ведь слог его остё'р и честен,
Цеплял сердечную струну.

И, вдруг, как гром, как искры с неба
Дантеса пулею сражён,
И замерла судьба поэта,
Став не дописанной строкой…

Мишель не мог поверить в это,
Как поднялась рука стрелять -
Он не увидит это лето…
Потерь таких нельзя прощать.

В ночном безумстве рвал страницы,
Перо вбивало на листе:
«Не вынесла…»
Зима в столице.
Талант распяли на кресте.

Кресте смешных интриг и сплетен,
Смертельно раненый почил.
Февраль.
Зловеще воет ветер
Будь проклят, кто его убил.

В Санкт-Петербурге на рассвете,
Гудит молвы неровный рой,
Стихи о пламенном поэте,
Читают жители гурьбой.

- Кто автор? Это невозможно
Так смело с болью написать.
- Так Лермонтов – понять не сложно,
Кто мог ещё вот так сказать.

Листы с неровной вязью строчек,
Вошли в народ, как в масло нож,
А позже после ряда точек:
«Потомкам» хлёстко про их ложь.

И вот дошли до Государя ,
Сии бунтарские стихи.
Он в бешенстве себя теряя,
Сказал: «Ссылаем за грехи»

Приказ: Нижегородский полк
Кавказ. Три дня до отправленья
Исполнить свой военный долг
А там глядишь, придать забвенью.

Но хлопоты друзей не дали
Надолго ссылке протекать
Подняли старые все связи
Что б Мишу там не потерять

* * *
Год сороковый. Бал. Февраль.
Мазурка. Гости. Разговоры.
Приём сударыни Лаваль
Всегда рождал восторг и споры.

Средь приглашенных Эрнст Барант****
Держал на Мишу он обиду,
Словесный выбран им таран..
Дуэль.
И вызов Миша принял.

Дуэль закончилась ничем,
Барант, на счастье, был не меток.
Так не поняв, кому, зачем?
Поэт на небо выбрал вектор.

Так полюбовно разошлись,
Но не сложилось без последствий,
Интриги тайные плелись,
Устав нарушен соответствий.

Мишель предстал перед судом,
Всё принимал, как мог, спокойно
Тюрьма. Решетка пред окном.
Несправедливо, горько, больно.

* * *
Дорога снова на Кавказ,
Гонимый ветром и судьбою.
Таким судебный был приказ,
Всё искупить младою кровью.

В бою герой.
- Заговорённый,
 Шептались меж собой друзья,
Ночами Музой окрылённый,
Романа строилась канва.

Печорин***** – очень спорный образ,
Постдекабристских перемен.
Писал с себя – фигуру, возраст,
Душевный яростный предел.

В сюжет вложил пороки века,
Любовь, терзания, мечту.
Хотел возвысить человека,
Его достоинств чистоту

* * *
Год сорок первый.
Пятигорск.
Июль лениво наступает,
Дороги плавятся, как воск,
Тихонько кто-то напевает.

Из Петербурга снова в часть,
Не до'лог отпуск у военных,
Не поправимый близок час,
Неведом осознанью смертных.

Мартынов****** вызвал на дуэль,
Нашедший повод смехотворный.
И принял вызов тот поэт.
Назначен день, вдруг, ставший черным.

Рассвет.
Поля.
 Природа плачет.
- К барьеру – грохнули слова,
Мартынов крови жадно алчет..

Мишель:
-А будет ли гроза?
Хочу увидеть бурю ветра,
Из недр небес холодный дождь,
Как будто окончанье света,
Нам кто-то свыше преподнёс…

Грудь расцветает ярко красным
- Убит.
А молния с небес
Порывом огненным и страстным,
Вбивает в землю страшный крест.

* * *
Мятежный духом, с добрым сердцем,
На рубеже меж двух веков,
Ты был рождён, всего поэтом,
Поэтом с верою в любовь.


(27.03.15 – 14.05.15)




*         Кропотовка - Поместье Юрия Петровича Лермонтова (отца поэта)
**       В Москве Лермонтов вместе с бабушкой проживал на  Малой Молчановке
***     Тарханы – Поместье бабушки Елизаветы Алексеевны Арсеньевой
****   Эрнст Барант – сын французского посла.
*****  Печорин Григорий Алексеевич - главный герой романов «Герой нашего времени».
****** Николай Мартынов – убийца поэта