раненый в прожилку...

Раненый в прожилку ганимед,
Четверть силы тяжести, как в бреду
Забытая,помеченная крестом подвига,
Рыла, барабана из змеиной кожи. Спрячься,
Скажи,что доволен, что все в унитазе,
Что там Все твои интересы и утехи, все
Твое мировоззрение.
Твой рот. И два уха. Такие лишние
На фоне небосклоне,
На фоне лысого черепа,
Двух сумятиц, сухих и мягких, красавица,
Это твое лоно, твое. Забей на него, забей на очередь в стакане, под
Мышками, в пальце. Разлей купорос,
Добавь сахара, и ешь! Ешь!
Как если бы ты забыла тот вожделеющий взгляд,
Ту бесподобную стеснительность страсти,
Или молодости. Или немного жареной чепухи.
Впустую. Все впустую. Я ухожу в тень, в октябрь.
Я рисую цветы на твоей рубашке.
Дай мне немного золы твоего сожженного тела,
Я буду знать, что ты со мной,
Что ты прилипла к моей коже, к моим кандалам.
Усопшее чрево и гнилые рыбы на дне океана.
 Прости эту осень, она забыла твои гормоны, твою слепоту,
Твою безмолвную загадку. Дай отоспаться.
Неряха лезет себе в прореху, он накинул на себя пальто.
Сжечь пальто. Сжечь парусник.
 Откопать немного лилий и посадить в песке, где много воды, 
Где поет мазня поверх головы,
Где север зиждется на пасмурной неге, на сиреневом фитиле, горящем
Фонтанным пламенем. Жалкой грустью.
И тупой удовлетворенностью. Похожей на тот бесподобный пепел, что сыпется сквозь мои пальцы.