чтение может быть религией

В том безумии, которое поселилось в наших телеэкранах и выплеснулось на улицы, есть одна характерная черта.

Наигранность, постоянное подмигивание зрителю и перемигивание между участниками.

«Ну, вы же понимаете, мы это не серьёзно – у нас нет другого выхода. Нам не оставили выбора. Вы хотите больше ада? Мы можем больше, а оно вам надо?»

Так ведёт себя школьник, прогулявший уроки, когда он ссылается на свои обстоятельства.

«Я ходил в кино, потому что сегодня был последний день проката патриотического фильма», – говорит прогульщик, и нагло смотрит в глаза, показывая, что он ещё не отошёл от лихой кавалерийской атаки.

«Пусть выговор, родителей в школу, но отчислять никак невозможно», – подразумевают его доводы.

«У меня одни штаны. Мамка с ночной смены их постирала в воскресенье. Был дождь. Штаны не высохли», – другой вариант в той же ситуации, подразумевая не столько жалость, сколько своё право на Великую октябрьскую социалистическую революцию в том случае, если подлый царский режим не обеспечит мир народам-землю крестьянам.

Где на самом деле был и что делал суверенный объект и субъект декларации прав человека и категорического императива Эммануила Канта точно выяснить затруднительно.

Имеются свидетели, видевшие его возле пивного ларька, валявшимся в траве у мемориала Славы павшим воинам, гонящим в футбол на пустыре.

Но вечером он как штык явился к окну Наташки-отличницы. Долго стоял сурком, бросал камушки, шёл домой через парк и отпугнул хулиганов от парочки, сидевшей на скамейке…

Аналогичный случай был в Багдаде в 8-м веке новой эры.

Власти заключили в тюрьму одного из лидеров местной еврейской общины.

Он проиграл борьбу за влияние своему брату, а брат, устраняя конкурента, написал ложный донос с обвинениями в вероотступничестве и богохульстве, что считалось тяжким преступлением – опаснее воровства и убийства раба.

В то время власть Халифате была лояльна ко всем религиям, хотя доминировал ислам.

Точно так же, как в случае с Иисусом, преступника должен был судить религиозный иудейский суд, а приговор должны были утвердить местные власти.

Шансов на хороший приговор было мало, потому что мнимый преступник уже проиграл борьбу за власть в своей общине.

Но у него осталось немало сторонников в Багдаде.

Кто-то надоумил их объявить себя не оппозицией, а создателями новой религии.

Они так и сделали, назвав новую религию «чтением», а последователей новой религии соответственно «читателями».

Чтение на древнееврейском языке карА, а читали – караим.

Так люди вывели себя из-под юрисдикции раввинистического суда.

Их лидер был оправдан караимским судом, который был впервые созван по данному случаю, но в полном соответствии с законами страны проживания.

Но затем пришлось поддерживать и распространять новую религию.

Главная идея караимской веры - человек должен сам читать Закон Божий и самостоятельно его применять. Священнослужитель только исполняет обряд, а на любой вопрос верующего о добре и зле отвечает: «КарА карАй или КарА карАим - Читай, читатель или Читайте, караимы».

Караимы внесли немалый вклад в мировую культуру, но растворились в столпотворении других племён и религий.

Небольшая община караимов до сих пор живёт в Крыму.

Ежегодно остатки караимов со всего мира собираются в своём священном месте – заброшенном городе Чуфут-Кале (еврейская крепость с крымско-татарского) близ Бахчисарая в Крыму.

Традиционным занятием караимов было аптекарское дело.

Большинство первых аптек в Москве, Санкт-Петербурге, Прибалтике и Польше создали караимы.

Караимы живут по всему миру. В Средние века, человек, обратившись в караимскую веру, получал корпоративную поддержку и доход в аптекарском деле.

Заключая браки среди своих, караимы приобретали этническую суть, но среди них мало где состоялась нация.

Большинство караимов имеют двойную идентичность или сохраняют её прежней, как русские-протестанты, например, или евреи за Христа.

Среди известных караимов разведчик Иосиф Григулевич, человек необычайной судьбы.

Несколько крупнейших аптекарских сетей мира, созданных караимами, слились с гигантами фармацевтики и растворились в столпотворении корпораций и биржевой торговле акциями.