Битва

Подошли не спеша - раскинулись обстоятельно.
Впереди вои простые - поодаль чины влиятельные.
Гонцы меж полками конные носятся,
А воины на стан врага за речушкой косятся.

Эх, жаркая должно быть будет схваточка.
Всё равно, что чугун с горнила без прихваточки.
Вон они, как волки, уже почти построились.
Да и мы не пальцем деланы-обустроились.

Тысячник гаркнул - "Осыпать вражин стрелами!"
-"Чтоб за ними не стало видно неба им!"
-"Что бы клювами острыми порвать их плоть подлую,
Выбить под корень породу негодную!"

Взвились стрелы, но там у них тоже свой тысяцкий.
Во-о-он, как утёс, над головами дурными высится.
Жалящий рой на нас несётся, падает.
Сквозь щиты, доспех смертью булатной капает.

Хватит стрельбы - пора бы смерти в глаза глянуть.
От неё ж не сбежать, не скрыться, и не отпрянуть.
Встретились с лязгом железа посредь мелкой речки.
Взбили в пену, в пыль и окрасили сукой течной.

Первые шесть рядов в глубь погибли сразу.
Не осрамившись, не отступив - верны долгу, приказу.
Омтальные рубились кто молча, кто с криками.
Грызли врага зубами, коля вострыми пиками.

Ну вот, вроде бы и всё, мы кажись победили.
Телами вражин и братков реченьку запрудили.
Но от победы той мне как - то не весело.
Чело снонурил - иду к стану сквозь это месиво.

А в стане князья веселятся, бахва лятся.
Над пленными изголяются, трофеем хвалятся.
Стало мне не в моготу, муторно, тошно.
Желанье зарубить их пришло не прошено.

Посмотрел ещё разок на реченьку кровавую.
На иссечёные лики мёртвых да на лица живых-усталые.
Подошол не спеша с поклоном к тысяцкому
И рубанул топором старым в морду сытенькую.

У князей на рожах испуг, отпрянули.
Топор бросил и к реке походкой пьяною.
Захотелось щас мне быть о сторону побеждённую.
Тут и пробили мне спину стрелою калёною...