Крымские зарисовки

  Санаторные будни

Вместо всяческой микстуры
Принимаем процедуры.
Больше всех мы любим душ:
Он для всех полезен душ.
Тем, кто молод, регулярно
Назначают циркулярный.
Кто постарше, вот несчастье,
Получает восходящий.
Тот же, кто заплыл жирком,
Принимает Душ Шарко.
Этот душ с большим напором,
Пригвоздит как лист к забору.
Кроме душа есть и грязи,
Лучше Солнца, мягче мазей.
Тем, кто ночью не доспал,
Краше нет и не видал.
Приходи, ложись и спи,
Только сильно не храпи.
Можешь сон увидеть даже
Будто ты лежишь на пляже,
Будто рядом королева
Нежно косит глазом влево.
Только ты открыл роток,
Разбудил тебя звонок.
Что ж, вставай и не жалей,
Наяву оно милей.
На ночь нам дают кефир,
Чтоб не завязывался жир.
Те ж, кому кефир невмочь,
Просто так уходят в ночь.
А с утра мы все на пляже
(Так загар получше ляжет):
Под морской волны трезвон
Руки вверх, затем наклон.
После этого ложись,
Сколько можешь, отожмись.
Повернись, на спину ляг,
Ноги вытяни. Вот так.
Обхвати живот руками,
Да руками ж, не ногами,
И води как заводной
Сверху-вниз, по часовой.
А теперь бегите в море,
Порезвитесь на просторе.
Только сразу не ныряйте,
Да за буй не заплывайте.
Так мы дружно день за днем
В санатории живем.
Пиво пьем и вина пьем,
Но, советуясь с врачом.
      (Феодосия, 1974г.)

Холодный ветер портит всю погоду.
Весь город вымер, словно от чумы.
На пляже южном нет почти народа:
С десяток человек, да мы -
   Народ веселый, отдыхать готовый.
   Жаль только негде, хоть езжай домой.
   Недаром говорят, что бестолковый
   Тот, кто приехал в Крым весной.
К тому ж весна немного запоздала,
И пляж закрыт, и зелени чуть-чуть,
На танцплощадке музыка еще не заиграла,
А фильмы в клубе - просто жуть.
   Вот так и мучаемся понемногу,
   Но делать нечего, так будем ждать тепла.
   Билеты куплены в обратную дорогу,
   Осталось загореть - и все дела.
Вот потому-то мы с утра на пляже
Под нежный, ласковый морской волны трезвон
Потише место выберем и ляжем,
Из головы плохие мысли вон.
            (Феодосия, 1987 г.)


Всю ночь над Феодосией гроза,
Не зная устали, гремела.
И лишь под утро, прямо на глазах,
Полоска неба чуть порозовела.
   Природа вновь как будто ожила:
   С зарёю утренней запели птицы,
   Сирень благоухает, расцвела,
   Вода от солнца в лужах серебрится.
В садах и парках - всюду благодать,
Дождя слезинки быстро высыхают,
Весенний ветерок разносит облака,
А с ними все печали улетают.
   Начался, в общем, чудный день
   И, как когда-то в песне пели,
   Вновь расцветает даже пень
   И мы за ним стремимся к той же цели.
Мы тоже, словно в юности, цветём,
Не чувствуем годов отяжеленья,
Озоном дышим и вперед несем
Душ молодеющих движенья.
       (Феодосия, май 1987 г.)

Для женщин санаторий - рай.
Забыты все домашние заботы.
Кругом цветет природа, все же май,
С утра бежать не надо на работу.
Не пристает спросонок муж,
Не просят детки молочка и каши,
Не надоел в "Лечебном" теплый душ
И легкий ветерок на пляже нашем.
Ну где еще внимание мужчин
Так тесно окружает женщин?
Для грусти нет у них причин
И жизнь становится как песня.
Пусть процедуры мучают порой,
Но каждая в душе мечту лелеет,
Что и её не обойдет герой
И станет жизнь еще милее.
Так пусть и в будни будет так,
Пусть им смеется, веселится.
Я ж хоть сегодня, но не впопыхах,
Готов в кого-нибудь влюбиться.
        (Феодосия, май 1987 г.)

Первый солнечный день
Напугал нас немного туманом,
Но затем он развеялся вмиг.
Море стало прозрачным
И вдруг долгожданный
С неба ринулся солнца родник.
Город сразу стал южным и теплым.
Все на пляж потянулись гурьбой.
Хорошо проводить беззаботно
Дни, коль каждый из них выходной.
А на пляже... ну просто прекрасно!
Мы довольны начавшимся днем.
Пусть кой-где тело стало уж красным.
Все равно с пляжа мы не уйдем.
И лежим до обеда и после.
Жаль, что негде водицы испить,
Греем старые битые кости,
О судьбе не хотим говорить.
Что сказать?
Всё, что скажешь - не диво,
О болячках не станешь же ныть.
Кто-то крикнул вдруг: "Братцы, на пиво!"
Нас два раза не надо просить.
Пусть простят нас врачи и медсестры,
Что чуть-чуть мы нарушим режим.
Кроме тех, у кого признан "острый",
Мы в Гриль-бар поскорее бежим.
            (Феодосия, май 1987г.)


Поезд медленно тянется к югу,
А мне хочется, чтоб быстрей.
Еду я к любимому другу,
У него глаза - голубень.
Этот друг не изменит, не ранит,
Хоть не любит он долгих разлук.
Он лишь нежно обнимет волнами.
Ведь его Черным морем зовут.
   С этим морем свиданья не в тягость,
   Изменить с ним нельзя никому.
   Встреча с ним - одна только радость,
   Что дороже десятка подруг.
   Пусть оно и бывает холодным,
   Его ласка так сердцу тепла,
   Что все тяготы жизни, невзгоды
   В нем сгорают как в топке котла.
Лишь почаще бы жизнь баловала,
Да давала бы сердцу приют.
Друг поможет начать все сначала.
Ведь его Черным морем зовут.
                (по пути в Алушту, 1979 г.)


Так часто долгою зимой
Я вспоминал о Крыме старом,
Мечтал о том, чтобы домой
Вернуться с бронзовым загаром.
   И вот мечта вступила в явь:
   Я вновь на теплом море южном.
   Но что-то чувствую себя
   Каким-то старым, неуклюжим.
"Ах, где мои семнадцать лет?" -
Спросил поэт из знаменитых.
Ему б на плечи столько бед,
И ни одной не позабытой!
   Успев родиться до войны,
   Её я знаю не из песен.
   Вот потому до седины
   Я миру рад. Ведь он чудесен!
                (Фрунзенское, 1989 г.)


На пляже солнце третий день.
Мы загорели, даже чересчур,
Но снова мы идем (и нам не лень)
На лучшую из лучших процедур.
   Всё остальное есть у нас и дома:
   Душ, ванна, грязи прямо во дворе,
   С массажем банщики знакомы.
   Но солнце южное? Его ведь нет нигде!
Вот потому-то все дела забросив,
Сместив на утро важность процедур,
Мы после завтрака на пляже кости бросим
И лишь перед обедом терренкур.
   А к вечеру, когда жара спадёт,
   Всё лучшее из гардероба надеваем.
   Туда, туда, где музыка - вперёд!
   Мужчины, женщины друг друга обгоняем.
Вот это отдых! Так бы нам и впредь
В сем богом данном городе лечиться,
Ходить на пляж, чтоб на море глядеть,
Да пить феодосийскую водицу!
    (Феодосия - с греч. "богом данная". 1987 г.)


   В купе поезда "Москва - Севастополь"
   
Две Тани и Оля. Подруги? Не очень.
Они в Севастополь едут. Но, впрочем,
Их свяжет на долго Черное море.
Оно приласкает своими волнами,
Как будто бы мама обнимет руками,
И будут они веселы и задорны
И бронзовы, словно моряк непокорный,
Моряк, что стоял с автоматом, гранатой,
Врага не пуская в родимую хату,
Моряк, что погиб, защищая Отчизну,
И память о нем не похожа на тризну.
Ведь память о нем ничуть не стареет:
Все в мире седеют, а он бронзовеет.   
Под южным сияющим солнцем в зените
Никто не забыт и ничто не забыто.
И тем, что сегодня две Тани и Оля
Спешат в Севастополь к Черному морю,
И тем, что над нами закат розовеет
Ему мы обязаны. Пусть бронзовеет.
Ему мы приносим живые букеты
Как другу любимому на свиданье.
Склоните же голову люди при этом
И не считайте подобное данью.
         (2 мая 1974 г.)


Наконец сбылась мечта:
Я приехал в Севастополь
Побывать на тех местах,
Где двух войн скрестились тропы.
   Севастополь! Этот порт -
   Доблесть русской славы,
   Флота русского оплот,
   Гордость всей Державы!
Он вселяет столько сил!
Тот, кто хоть однажды
Этот город посетил,
Станет сам отважней.
   Наша память важный миг,
   Бой один запечатлела
   Той войны, когда возник
   Клич Корнилова на дело:
"Отступать нам некуда,
Позади нас море!" -
Он сказал малаховцам.
Вот призыв героя!
   От одной войны к другой
   Тянется тропа.
   В сорок первом под Москвой
   Слышатся слова:
"Отступать нам некуда,
Позади - Москва!"
Политрук Клочков тогда
Их бойцам сказал.
   На Сапун-горе слеза
   Пробивает даже стойких.
   Это - память на века
   О боях геройских.
Диорама только день
Отразить войны сумела,
Но поведала нам всем
О минувшем так умело!
   Когда видишь этот бой
   За клочок Страны Советов,
   Понимаешь всей душой
   Важность дедовских заветов.
Их немало, но один
Всех важней: беречь Отчизну!
С ним народ непобедим
При военных катаклизмах.
          (май 1987 г.)