Симфония писателей во Имя Нашей Победы

СИМФОНИЯ <<ОДУХОТВОРЕННЫЕ ЛЮДИ ВО ИМЯ ПОБЕДЫ>>
ПИСАТЕЛЕЙ-ФРОНТОВИКОВ


<<Были версты, обгорелые, в пыли, - Этот день мы приближали как могли, Этот День Победы...>> ( Владимир Харитонов); <<Мы победим Мои – слова …Я – Человек, я – все могу…>>(Леонид Вилкомир); <<Час мужества пробил на наших часах..>>( Анна Ахматова);<< За свет и мир бы боремся (В.Лебедев- Кумач);  <<Шел солдат во имя жизни, шел солдат…>>(Михаил Матусовский); <<Нигде закона человечности в борьбе за правду не нарушу..>> ( Леонид Вышеславский); <<Коль падал , падал не назад – лицом к победе…>> ( Иван Петрухин); << Одна на всех. Мы за ценой не постоим…>> (Булат Окуджава); <<Ожиданием свои ты спасла меня...>> (Константин Симонов); <<Эта вера от пули меня темной ночью хранила..>> (В.Агатов);<<Соловьи, соловьи не тревожьте солдат, пусть солдаты немного поспят…>> ( А.Фатьянов); <<Мне часто снятся все ребята..>>.( Михаил .Матусовский); <<Окопная суровая звезда в то время освещала нам дорогу… >> ( Юлия Друнина); <<Весна всегда похожа на победу…>>(Сергей Добронравов) ; “Не в землю эту  полегли когда-то, а превратились в белых журавлей…” (Расул Гамзатов)

<<С успокоенным, удовлетворенным сердцем осмотрел себя, приготовился к бою и стал на свое место каждый краснофлотец. У них было сейчас мирно и хорошо на душе. Они благословили друг друга на самое великое, неизвестное и страшное в жизни, на то, что разрушает и что создает ее, -  на смерть и победу, и страх их оставил, потому что совесть перед товарищем, который обречен той же участи, превозмогла страх. Тело их наполнилось силой, они почувствовали себя способными к большому труду, и они поняли, что родились на свет не для того, чтобы истратить, уничтожить свою жизнь в пустом наслаждении ею, но для того, чтобы отдать ее обратно правде, земле и народу, отдать больше, чем они получили от рождения, чтобы увеличился смысл существования людей. Если же они не сумеют сейчас превозмочь врага, если они погибнут, не победив его, то на свете ничто не изменится после них и участью народа, участью человечества будет смерть. Они смотрели на танки, идущие на них, и желали, чтобы машины шли скорее: лишь смертная битва могла их удовлетворить>>  (Андрей Платонов. Одухотворенные люди).     1

 <<Он был прав -  знал войну по-солдатски и еще сам других мог научить, что такое война…>> (Константин Симонов.Солдатами не рождаются. Гл.1)


***********

<<Дух, этот род оружия, вечен>> ( А.Платонов. Размышления офицера); <<Он только хотел умереть не напрасно…>> ( Василь Быков. Дожить до рассвета); <<Я славлю смерть во имя жизни…>> ( Дмитрий Демин. Соловьи)

************** 

               
 <<Я не могу до конца объяснить это чувство даже самому себе. Это – чувство общности со всеми, кого убивают у нас, это – чувство вины, и стыда, и боли, и бешенства за все, что у нас не получается, и радости за все, что у нас выходит…И кто его знает, может, это и есть чувство Родины, может его и имеем в виду. КОГДА КАЖДЫЙ ПРО СЕБЯ, думаем, что мы – советские люди? >> ( Константин Симонов гл/19)
**************
 <<Солдат здорово понимает, что несправедливо допускать гибель лучшего человека и бесчестно жить после него. Есть в нашем русском советском человеке благородное начало, унаследованное от предков, воспитанное на протяжении исторической жизни народа. Это начало надо не расточать, а умножать >> ( Андрей Платонов. Размышления офицера)/

*******************************

 Считается, что люди на войне становятся другими людьми. Но когда мы думаем, как все будет, когда кончится война, мы все равно представляем себя такими же, какими были. Хотя, может , и зря…Мне некогда думать, какой я сейчас. Мне приходится думать о других вещах, а если я и правда стал другим, чем был, то это потому, что мне все время нужно думать о других вещах, а не о себе…( Константин Симонов. Живые и мертвые/ Солдатами не рождаются.)

***************************************

1943. 6 июля. Вторые сутки сдерживаем мы противника. Давит он серьезно. Все солдаты, все офицеры, все расчеты и батареи работают спокойно и точно Я им сказал, что мы должны сдержать смертельный удар врага, направленный на всю нашу Родину, мы должны именно здесь и теперь утомить врага и расточить его силы своей обороной. В нас теперь живет тихая радость от долго длящегося подвига.  Принять на себя удар смерти, направленный в народ, - этого достаточно, чтобы быть счастливым и в огне. Многие из нас получили сейчас впервые свободную возможность обнаружить все свои способности – в борьбе со смертью  ( А.Платонов. Размышления офицера)
 
**********************************************

<<Пусть каждый из нас молча, про себя прочтет три радиограммы, принятые с воробьевской батареи в последний ее день:
     "12-03.  Нас забрасывают гранатами,  много танков,  прощайте, товарищи,
кончайте победу без нас".
     "13-07. Ведем борьбу за дзоты, только драться некому, все переранены".
     "16-10.  Биться некем и нечем, открывайте огонь по компункту, тут много
немцев".
     И  четыре часа  подряд била  по  командному пункту исторической батареи
двенадцатидюймовая морская  береговая.  И  если  бы  орудия  могли  плакать,
кровавые слезы падали бы на землю из их раскаленных жерл, посылающих снаряды
на головы друзей,  братьев,  моряков -  людей,  в которых жила морская душа,
высокая и страстная, презирающая смерть во имя победы ( Леонид Соболев. Морская душа. Воробьевская батарея)


Отход прикрывает четвертая рота,
Над Волховом тусклое солнце встает.
Немецкая нас прижимает пехота.
Спокойствие. Мы прикрываем отход.

Браток! Вон камней развороченных груда -
Туда доползи, прихвати пулемет.
Кто лишний - скорей выметайся отсюда:
Не видишь, что мы прикрываем отход!

Прощайте! Не вам эта выпала доля.
Не все ж отходить, ведь наступит черед...
Нам надобно час продержаться, не боле.
Продержимся - мы прикрываем отход.

Не думай - умру, от своих не отстану.
Вон катер последний концы отдает -
Плыви, коль поспеешь, скажи капитану:
Мы все полегли. Мы прикрыли отход.
( Анатолий Чивилихин, 1942)

*********************************************************
<<Я называю себя учеником Панфилова, я стремлюсь быть достойным этой чести. А Панфилов, как вы знаете, настойчиво внушал :<<Берегите солдата! Берегите не словами, а действием, огнем! >>
…
<<На  артиллерию надейся, а сам не плошай!...артиллерия вместо тебя управлять твоей ротой, твоим батальоном не будет.>> Это тоже слова Панфилова, сказанные однажды на разборе учений>>. ( Александр Бек. Волоколамское шоссе).

**************************************************
Таня- Танюша

Жизнь моя полным-полна скитаний,
Переездов и переживаний,
Многое извлечь, многое сберечь
Можно из случайных встреч.
Ну, словом:
Помню городок провинциальный,
Тихий, захолустный и печальный,
Церковь и базар,
Городской бульвар
И среди мелькавших пар
Я вижу:
Вижу знакомый родной силуэт,
Синий берет,
Синий жакет,
Скромная юбка, девичий стан
Мой мимолетный роман.
Таня, Танюша, Татьяна моя,
Помнишь ли знойное лето это?
Разве мы можем с тобою забыть
То, что пришлось пережить.
( Песня Подольских курсантов)

******************************

- Ты теперь большую рой! – приказала ему сестра. Она была постарше брата, лет девяти-десяти, и разумней его.- Я тебе говорю – большую нужно, братскую. У меня покойников много, народ помирает, а ты одна рабочая сила, ты не успеешь рыть…Еще рой, еще, побольше и поглубже, я тебе что говорю!
    Мальчик старался уважить сестру и быстро работал совком в земле.
    Фильченко тихо наблюдал эту игру детей в смерть. ( Андрей Платонов. Одухотворенные люди)

**************


<<- …Вы знаете, что такое душа?
- Ни в одном из ста наречений Магомета, ни в одной из четырех священных книг, товарищ генерал, ответа на ваш вопрос мы не найдем. Что же сказать мне?
- Нет, нет, товарищ Момыш-Улы. Вы отлично это знаете…Знаете как командир, как военачальник. Душа человека – самое грозное оружие в бою…>> ( Александр Бек. Волоколамское шоссе)

******

<<Иван Васильевич Панфилов, - продолжал я ( Мамыш-Улы), - был очень человечным, чутким к человеку. Он уважал солдата, постоянно напоминал нам, командирам, что исход боя решает солдат, напоминал, что самое грозное оружие в бою – душа солдата. На этом Панфилов и основывал свое новаторство в тактике оборонительной битвы. Он ушел от нас, изведав высшее счастье творца. Его новая тактика была испытана таранными ударами врага и выдержала эти удара. Он исполнил дело своей жизни. Находясь близко к очагам боя, он незримо касался рукой плеча командиров, удерживал войска от преждевременного отхода. И если сейчас, на пятые сутки немецкого наступления, нам, нашей дивизии, принадлежит вот эта дорога, вот это поле, этот рубеж и дивизия по-прежнему грозна, то этим мы обязаны ему, Ивану Васильевичу Панфилову. Он был генералом разума, генералом расчета, генералом хладнокровия, стойкости, генералом реальности.>> (Александр Бек. Волоколамское шоссе)

***

Он говорил: “Пруссак и знать не мог,
Что здесь его достанет наша пика.
А русский штык? Орлы, помилуй бог,
Недаром мы клевали Фредерика
…..

И глубина альпийской синевы
Струит прохладу чистого колодца.
Как сердце бьется.  И земля Москвы
Опять стучится в сердце полководца.
( Суворов. Сергей Миронов)

************

<<///бывалые фронтовики быстро сходятся и понимают друг друга не то что с полуслова,  а как бы даже без слов вовсе, по какому-то внутреннему знаку или наитию. Так те же люди-человеки, с ногами, с руками, мерзнут, мучаются, страдают, а вот ровно бы все же из другого они племени, которое живет своей особой, своей сложной моралью и пользуется каким-то своим, труднодоступным для других людей языком, в котором мало слов, но бездна необходимого на войне и, по окопным меркам, высочайшего смысла…>> (Виктор Астафьев. Пастух и пастушка).
*******************
11.  - По рождению, по воспитанию, по натуре он был глубоко русским человеком. Знал и любил прошлое и настоящее, гордился его славными сынами, творениями, делами. И уважал все другие народы….
- Все вы, товарищи, знаете командира второй роты лейтенанта Заева. В недавних боях он дрался так, что не грех о нем сказать: герой среди героев! Однажды он молвил о нашем генерале: глашатай!...Да , генерал Панфилов был глашатаем возвышенной, великой идеи…
Ощущая невидимый ток, соединяющий меня с батальоном, я теперь знал: слово найдено, дошло!
- - Товарищи, я только что назвал Панфилова генералом реальности. Нет, этого мало! Он был генералом правды.
Хотелось рассказать бойцам, как он прямо, бесхитростно заявил мне: “Вам будет тяжело. Очень тяжело”. Хотелось воскресить его тон, суровой и нежный. Но я молча смотрел на своих бойцов. Вот мы вернулись, а его нет…Я сказал:
- Память об Иване Васильевиче Панфилове будет, товарищи. Жить в наших делах, в подвигах его дивизии (Александр Бек. Волоколамское шоссе)

*******************************

Могла ли я, простая санитарка,
Я, для которой бытом стала смерть,
Понять в бою,
Что никогда так ярко
Уже не будет жизнь моя гореть?

Могла ли знать в бреду окопных буден,
Что с той поры, как отгремит война,
Я никогда уже не буду людям
Необходима так и так нужна?..
( Юлия Друнина)

**************************************************

- То, что испытала я, еще не испытывали вы…

Зоя засмеялась, в то же время сдерживая смех, ее суженные глаза лучисто светились…

- От кого вы меня хотите защитить? От немцев? Я сама могу. Даже без оружия. Вот какие у меня острые ногти!...

- Лейтенант, лейтенант – прошептала она между тихим вздохом и выдохом. – Ты наверное, обо мне не так подумал…Послушай…Если меня ранят в грудь или в живот, вот сюда,- она показала рукой на офицерский ремень, так стягивающий талию, что Кузнецову показалось, что ее можно было измерить двумя ладонями, - то я прошу тебя, если сама не смогу…не нужно делать перевязку…


Движением головы она откинула волосы вверх и посмотрела на него с преодолением страдания и отвернулась…

- Лейтенант!...Миленький лейтенант!...Что с тобой?

- Ранило ее…перевязку надо бы – испуганным выкриком отозвался связист.- Да вот видите, как ее…

Зоя лежала на боку, свернувшись калачиком, зажмурясь, подтянув ноги,  будто ей было холодно, руки сомкнуты на животе…и что-то темное, ужасающее Кузнецова, расплылось по снегу под нею…

Молчит она лейтенант…автоматчик очередью ее…В живот видать…Справа…

Почему она сказала тогда: <<Поцелуй меня, как сестру. У тебя ведь есть сестра?>>   
«Он плакал так одиноко и отчаянно впервые в жизни. И когда вытирал лицо, снег на рукаве ватника был горячим от его слёз».
То, что осталось от не, сумку эту положил Рубин на свежий холмик, угрюмо и знающе сказав: <<Потом написать надо:<<Зоя, мол, Елагина, санинструктор>>

********************************************************

“Наступление, наступление, - подумал Серпилин, года простившись с Мартыненко, пошел по окопу дальше.- Одно дело – с нетерпением ждать его, планируя в армейском или дивизионном штабе, а другое дело – вот так ждать, как солдаты ждут. Закончилась артподготовка – вылез и пошел, а не пойдешь, прижмешься к земле под пулями, вот и не будет никакого наступления. И “вперед” некому кричать, кроме самого себя. А что кого-то во время первой же атаки убьют, или тебя, или другого, - у начальства уже запланировано, и солдат знает, что запланировано, что без этого не обойдется. Знает, в се же спрашивает: когда фрица к ногтю? И не для вида спрашивает, а по делу. И хотя у тебя больше орденов на груди, чем у него и есть и будет, а высшая доблесть – все же солдатская. И коли ты стоящий генерал, про тебя, так и быть, скажут: <<Это солдат!>>. А если нестоящий, так и не должешься это услышать”. ( Константин Симонов. Живые и мертвые/ Солдатами не рождаются)


И вот к победе прямиком
За ротой рота
То по-пластунски,
                то бегом
Пошла пехота.   ( Всеволод Лобода. Начало)



После глубокого  провала  в  сознании,  за  которым  последовал  долгий промежуток липкой изнуряющей слабости, он снова почувствовал пронизывающий холод и ужаснулся. Казалось, этой  ночи  не  будет  конца  и  никакие  его ухищрения не помогут ему дождаться утра. Но как же так может быть? -  едва
не вопил в нем протестующий, полный отчаяния голос. Неужели же так  ничего
и не выйдет? Куда же тогда пропало столько его усилий? Неужели же все  они
тщетны? Но ведь они - продукт его  материального  "я"  и  сами,  наверное,
материальны, ведь они - обессилевшая его плоть и пролитая им кровь, почему
же они  должны  в  этом  сугубо  материальном  мире  пропасть  без  следа?
Превратиться в ничто?
   Тем не менее он почти наверняка знал, что все  окончится  неудачей,  но
отказывался понимать это. Он хотел верить, что все им совершенное в  таких
муках должно где-то обнаружиться, сказаться в чем-то. Пусть не сегодня, не
здесь, не на этой дороге - может, в другом месте, спустя  какое-то  время.
Но ведь должна же его мучительная смерть, как и  тысячи  других  не  менее
мучительных смертей, привести к какому-то результату в этой  войне.  Иначе
как же погибать в совершеннейшей безнадежности относительно своей нужности
на этой земле и в этой войне?  Ведь  он  зачем-то  родился,  жил,  столько
боролся, страдал, пролил горячую кровь  и  теперь  в  муках  отдавал  свою
жизнь. Должен же в этом быть какой-то, пусть не очень значительный, но все
же человеческий смысл.
   И он вдруг поверил, что будет. Что непременно  будет,  что  никакие  из
человеческих мук не бессмысленны в этом мире, тем более, солдатские муки и
солдатская кровь, пролитая на эту неприютную, мерзлую, но свою землю. Есть
в этом смысл! И будет результат, иначе быть не может, потому что не должно
быть.
   Ему бы только дождаться утра...( Высиль Быков. Дожить до рассвета)


<<Он, разумеется, исчезнет, теперь уж ему оставались  считанные  секунды,
за которыми последует Вечное Великое Успокоение. В его положении это  даже
было заманчиво, так как разом освобождало от всех страданий. Но  останутся
жить другие. Они победят, им  отстаивать  эту  зеленую  счастливую  землю,
дышать полной грудью, работать, любить. Но кто знает,  не  зависит  ли  их
великая судьба от  того,  как  умрет  на  этой  дороге  двадцатидвухлетний
командир взвода лейтенант Ивановский>>( Василь Быков. Дожить до рассвета)

*****************************************************

<<Мне ненавистно утверждение личности жестокостью, но я за насилие над злом и в этом вижу смысл добра. Когда в мой дом врываются с оружием, чтобы убивать..>> слова генерала Бессонова. ( Юрий Бондарев Горячий снег)

********************************************

<<Не знаю, как я потом буду вспоминать про войну, но, пока я воюю, для меня самое тяжелое и невыносимое – это когда мы делаем что-то не так, как надо делать…>>
( Константин Симонов. Живые и мертвые/ Солдатами не рождаются)


*********************************

Разобщенность значительно ослабляла силы. В действие вступала странная, попирающая математику логика, когда два, разделенное на два, составляло меньше, чем единицу, так же в других случаях две вместе сложенные единицы заключали в себе больше двух. Наверное, такое с трудом согласовывалось с нормальной логикой и было возможно лишь на войне. Но что это именно так, лейтенант слишком хорошо знал по собственному опыту. (Василь Быков. Дожить до рассвета)

**********************


<<За эти пять дней Артемьев успел убедиться, что Кузьмич человек золотой души, непривычной, даже лишней откровенности в разговорах и той устойчивой, молчаливой, истинно русской твердости в бою, которая раз навсегда выразила себя в имевшейся у него на все случаи жизни поговорке: <<Надоть – так надоть!.>>  Были у него другие призказки, к которым Артемьев тоже успел привыкнуть за пять дней. Когда Кузмич удивлялся чему-нибудь, говорил скороговорочкой: <<Туточки вам пожалуйста>>; когда упрекал, спрашивал: <<Почему без меня не смикитили? Вас много, а я один. Это и есть история нашего военного искусства>> ( Константин Симонов. Живые и мертвые/ Солдатами не рождаются).

*************

<<Честь сильнее смерти>>. Эта поговорка казахов была для нас заветом>>…
…<<За ваши слезы прощаю ваш позор…
,,,
<<Самое трудное, нечеловечески трудное выпадает на долю этим людям…Этих людей уже никто не прикроет, им не уйти. Для такого дела, для такого подвига нужны самые стойкие, самые преданные…те, что исполняют до конца святой долг солдата и исполнят приказ не отходить>>
…
- Кто хочет честно умереть в бою, выходи из строя!
Все, как один, шагнули вперед…Я посмотрел на Березанского, вспомнил, как он, сорокапепятилетний усатый солдат, на Тимковской горе блуждал ночью по грязи, отыскивая свой взвод, как под утро занял место в боевой цепи, в цепочке устланной соломой окопов, уснул там с чистой совестью…( Александр Бек. Волоколамское шоссе)
 
******

<<Конечно, если потянут к ответу, будут кричать: “ На базаре купили, за свои деньги. Пусть даже так, все равно сволочи…Если сахар не ворованный, значит деньги ворованные. А если не ворованные, значит, с кого-то вместе со шкурой содранные. А иначе им быть неоткуда>>.

***
 <<Я не требовал наград за свои дела, потому что был настоящим русским>> ( Константин Воробьев); <<Кто за чужой счет добрый, тот сволочь>> ( Константин Симонов. Живые и мертвы/ Солдатами не рождаются)..

*******


Полем, вдоль берега крутого
Мимо хат
В серой шинели рядового
Шел солдат
Шел солдат, слуга Отчизны,
Шел солдат во имя жизни,
Землю спасая,
Мир защищая,
Шел вперед солдат! ( Михаил Матусовский)

**********************

<<Работа у Артемьева все эти дни была черная, кропотливая и, строго говоря, если взять ее безотносительно к моменту, с чисто военной точки зрения, не такая, на которой можно показать все. НА ЧТО СПОСОБЕН. Но рассматривать свою работу безотносительно к моменту было невозможно.
Да, день за днем, день за днем, не за страх, а за совесть, не щадя себя и стараясь в меру сил сберечь людей, которых давно уже небогато,- словом, ТАКАЯ карусель, что не поймешь, где одно кончается, а другое начинается! И как часто бывает в ходе долгих боев, масштаб происходящего не до конца очевиден. Позавчера двести метров, вчера триста, сегодня еще сто>>. (Константин Симонов. Живые и мертвые/ Солдатами не рождаются ) 


************************
Там, в Сталинграде, в старом батальоне Синцова, они сами решили, что после боев назовут именами двух погибших героев улицы, где те сложили головы. Он вспомнил об этом и сказал Ильину.
- На всех, кто голову сложил, улиц не хватит,- сказал Ильин. (Константин Симонов. Живые и мертвые/ Солдатами не рождаются ) 

************************************


Как и несколько дней назад, когда я был у Панфилова, меня поразила картина взломанного, раздробленного фронта.  Замечу, что в те времена фронт мне представлялся линией.
- Линия? – Панфилов засмеялся. Чуть ли не впервые в дни битвы под Москвой я услышал его смех. – А зачем нам линия? Думайте, товарищ Момыш-Улы, за противника. Всмотритесь: это опорные точки, узелки нашей обороны. Промежутки простреливаются. Здесь он не полезет. А полезет – пусть! Ни машин, ни орудий не протащит.
…
- Вчера, товарищ Момыш-Улы, приезжал Рокоссовский, все это одобрил…( Александр Бек. Волоколамское шоссе)

****************************************************



<<Мне хочется остаться жить. Жизнь – это рай, а жить нельзя, я умру! Я Роза>>…

В рославльской тюрьме, сожженной фашистами вместе с узниками, на стенах ах казематов еще можно прочитать краткие надписи погибших людей. ..

Она – Роза. Имя ее было написано острием булавки на темно-синей краске стены…Роза и среди мучеников оказалась мученицей, поэтому судьба ее осталась в памяти у немногих спасшихся от гитлеровцев людей. ..

Кто видел Розу, тот говорил, что она была красива собою и настолько хороша,  словно ее нарочито выдумали тоскующие, грустные люди себе на радость и утешение…ей  сравнялось девятнадцать лет, и на вид она не казалась старше, потому что умела одолевать свое горе и не давала ему старить и калечить себя, – она хотела жить….      

Своею жизнью, равно и смертью, эта русская Роза подвергла сомнению и критике весь смысл войны, власти, господства и “новой организации” человечества. Такое волшебство не может быть терпимо – разве бесцельно и напрасно легли в землю германские солдаты?
Немецкий военный следователь задумался в рославльской тюрьме. Над кем разрешено будет властвовать, когда германский народ останется в одиночестве на большом кладбище всех прочих народов?
  …
Ганс…доложил, что Роза дышит, спит и во сне улыбается, и добавил свое мнение

- А смеяться ей не полагается!...


Следователь согласился, что смеяться Розе не полагается, жить ей тоже не надо, но убивать ее тоже вредно, потому что будет убыток в живой силе и мало будет назидания для остального населения. Следователь считал, что нужно бы из Розы сделать постоянный живой пример для устрашения населения,  образец ужасной муки для всех непокорных…
 - Полжизни ей надо дать!- сказал ”скорый Ганс”. - Я из нее полудурку сделаю….( Иоганн Фохт прежде долго жил в Советском Союзе, он хорошо знал русский язык).
- Это я ее по темени, - показал себе на голову Ганс, - я ее умелой рукой, я ее до смерти не допущу…

….Наутро РОЗУ  выпустили из тюрьмы. Она вышла оттуда в нищем платье, обветшалом еще от первых, давних побоев, и босая, потому что башмаки ее пропали в тюремной кладовой…Была уже осень, но Роза не чувствовала осенней поры: она шла по Рославлю с блаженной улыбкой на прекрасном открытом лице, но взор ее был смутный и равнодушный, и глаза ее сонно глядели на свет.      

На следующую ночь Розу опять привели в комендатуру. Теперь она была в пальто, с теплым платком на голове и посвежела от воздуха и питания. В городе явно баловали и любили Розу оставшиеся люди, как героическую истину, привлекающую к себе все обездоленные, павшие надеждой сердца.
Сама Роза об этом ничего не ведала, она хотела лишь уйти из города вдаль, в голубое небо, начинавшееся, как она видела, недалеко за городом…
Роза слушалась всех, она исполняла просьбу каждого человека, а потом опять попросила, чтоб ее проводили в чистое поле, где просторно и далеко видно, как на небе.
Один маленький мальчик послушался Розу: он взял ее за руку и вывел в поле на шоссейную дорогу. Далее Роза пошла одна. Дойдя до контрольного поста на дороге, где стояли двое немецких часовых, Роза остановилась возле них.
- Скорый Ганс. ты опять меня убъещь? – cпросила Роза.
- Полудурка! – по-русски сказал один немец, а другой ударил ложей автомата Розу по спине.
Тогда Роза побежала от них прочь; она побежала в поле, заросшее бурьяном, и бежала долго. Немцы смотрели ей вслед и удивлялись, что так далеко ушла от них и все еще жива …- там был заминированный плацдарм. Потом  они увидели мгновенное сияние, свет гибели полудурки Розы ( А.Платонов. Девушка Роза, 1945)


Жить и сгорать у всех в обычае,
Но жизнь тогда лишь обессмертишь,
Когда ей к свету и величию
Своею жертвой путь прочертишь. ( Борис Пастернак. Смерть сапера)


- Здесь, - продолжал он ( Панфилов), - танки проложили себе путь через наши артиллерийские заслоны. Конечно, за это уплатили. Но прошли.
Далее он сказал, что танки открыли этим себе выход на Волоколамское шоссе. Немецкая пехота наступала по обеим сторонам шоссе, чтобы обеспечить продвижение по основному большаку.
Думалось, товарищи, вот-вот защелкают наши противотанковые пушки в Горюнах, вступит в дело узелок обороны на шоссе. Но туда танки не добрались. Объявился какой-то неведомый резервик, который принял их удар. И не дал им дороги. Кто же это сделал? Пока не ясно. Связь со штабом полка прервана. Артиллерии у меня тут не было. Горсточка пехоты? Еще вчера, товарищи, военная грамота…-Панфилов покосился на меня, в его прищуре мелькнула улыбка.- Военная  грамота, пожалуй, не допускала таких случаев.А?

…А благородство, совесть, честь, патриотизм, готовность к самопожертвованию в борьбе? Разве все это пустые слова? Разве без этого мы могли бы победить?.. 

******************************************************

Плющом от света отгорожены,
стоят дома старинной моды:
они из карт как будто сложены -
из красных карт одной колоды.

Я на село смотрю и думаю:
здесь, может, тот фашист родился,
с которым я в бою под Уманью
за смерть ребенка расплатился..

Ко мне рука за хлебом тянется,
и женщина с голодным взглядом
не устает шептать и кланяться...
Я не могу ее - прикладом!

Пускай борьба до бесконечности
мне злом испытывает душу -
нигде закона человечности
в борьбе за правду не нарушу.

Детей не брошу ради мщения
в дыру колодезя сырую...
Не потому ль в конце сражения
я здесь победу торжествую?!
( Леонид Вышеславский,1945.Судеты)

*********************************************

Не знаю, как я потом буду вспоминать про войну, но, пока я воюю, для меня самое тяжелое и невыносимое – это когда мы делаем что-то не так, как надо делать…( Константин Симонов. Живые и мертвые/ Солдатами не рождаются ) 

*******************************

И вот она — родного дома дверь.
Придя с войны, в свои неполных двадцать,
Я верила железно, что теперь,
Мне, фронтовичке, нечего бояться.
Я превзошла солдатский курс наук —
Спать на снегу, окопчик рыть мгновенно,
Ценить всего превыше слово «друг»,
И слову «враг», понятно, знала цену.
Изведала санбатов маету…
Одно не знала — никому не надо
Теперь мое уменье на лету,
По звуку различать калибр снаряда,
Ужом на минном поле проползать,
А если нужно — в рост идти под пули.
(В хвосте за хлебом у меня опять —
В который раз! — все карточки стянули…)
Меня соседки ели поедом:
— Раззява, растеряха, неумеха!—
Меня в свой черный список управдом
Занес, как неплательщицу, со вздохом.
Но главное, что сеяло испуг
Во мне самой и подрывало силы —
Неясность, кто же враг тебе, кто друг:
На фронте это невозможно было…
И все-таки, сейчас, через года,
Я поняла, солдаты, слава богу —
Окопная суровая звезда
В то время освещала нам дорогу.
И все-таки она нам помогла,
Там, где житейские бушуют войны,
Не вылететь из тряского седла
И натиск будней выдержать достойно.
Уметь спокойно презирать иуд,
Быть выше злости, зависти, наживы,
Любить любовь, благословлять свой труд
И… удивляться, что остались живы.

***************


Я думаю над тем, как нужно еще лучше, во всенародном и всесолдатском измерении, превратить нашу общую мысль, нашу философию владеющую исторической истиной, превратить в простое, доступное всем святое чувство, подобно молитве ( Андрей Платонов. Размышления офицера)

*******
 
Говорят, что посмертно
Тела наши станут землею.
Я поверить готов
В немудреную эту молву.
Пусть же станут частицей
Земли, отвоеванный с бою,
Той земли, по которой
Сейчас я всем сердцем живу. ( Расул Гамзатов)

****

<<Он и сам не понял вначале, отчего он вдруг приник к земле, но, когда смерть стала напевать над ним долгою очередью пуль, он вспомнил мать, родившую его; это она, полюбив своего сына, вместе с жизнью подарила ему тайное свойство хранить себя от смерти, действующее быстрее помышления, потому что она любила его и готовила его в своем чреве для вечной жизни, так велика была ее любовь.>>  ( Одухотворенные люди. Андрей Платонов).

******************
 
Темная ночь, только пули свистят по степи,
Только ветер гудит в проводах, тускло звезды мерцают.
В темную ночь ты, любимая, знаю, не спишь,
И у детской кроватки тайком ты слезу утираешь.


Как я люблю глубину твоих ласковых глаз,
Как я хочу к ним прижаться сейчас губами,
Темная ночь разделяет, любимая, нас,
И тревожная, черная степь пролегла между нами.


Верю в тебя, дорогую подругу мою,
Эта вера от пули меня темной ночью хранила.
Радостно мне, я спокоен в смертельном бою,
Знаю, встретишь с любовью меня, что б со мной ни случилось.


Смерть не страшна, с ней не раз мы встречались в степи,
Вот и сейчас надо мною она кружится ...
Ты меня ждешь и у детской кроватки не спишь,
И поэтому, знаю, со мной ничего не случится.  (Владимир Агатов. Темная ночь)

***********************************
Говорят случайная мина, хотя на них не написано, какая случайная, а какая специальная…( Константин Симонов. Живые и мертвые)

******************************************

Жди меня, и я вернусь
Всем смертям назло,
Кто не ждал меня, тот пусть
Скажет: <<Повезло>>.
Не понять, не ждавшим им,
Как средь бела дня
Ожиданием своим
Ты спасла меня. ( Константин Симонов)

***************************************************

Мне кажется порою, что солдаты,
С кровавых не пришедшие полей,
Не в землю эту полегли когда-то,
А превратились в белых журавлей……(Расул Гамзатов)

***********************************************************

<<Начальнику своему не скажу, а тебе скажу: не прощу себе того, как эта война началась>> ( Константин Симонов. Живые и мертвые//Солдатами не рождаются)

<<Были версты, обгорелые, в пыли, - Этот день мы приближали как могли, Этот День Победы...>> ( Владимир Харитонов)


Наши мертвые  нас не оставят в беде:
Наши павшие как часовые…
Отражается небо в лесу как в воде,
И деревья стоят голубые ( Владимир Высоцкий)

………….
………….
…………
******************
…………
………….
…………