Саломея

          Мне не избегнуть доли мрачной —
                Свое паденье признаю:
                Плясунья в тунике прозрачной
                Лобзает голову мою!
                «Саломея» Уайльда
                11 сентября – день усекновения Головы Иоанна Крестителя

 В семь покрывал облаченная
 Царевна при свете зари
                вышла к гостям
 Золоченая
 Птица в небесной дали –
                лебедь
 Под жаждущим взором
 Горлица –
             в неге и мгле
 Жертвенный танец, которой
 Сеет любовь на земле
 То ль вожделеньем  томима,
 То ли стремишься к рукам
 Тем, что тебя из пучины
                страстной
 Поднимут к богам

 Падают те покрывала
 Медленно к бренным телам
 Что под хмельные мотивы
 Жаждой блестят  по зрачкам
 Танец твой жаркою дрожью их наполняет
 С лихвой – женщина как ты ничтожна
 В мужа глазах, но порой
 Как ты желанна, призывна
 Нет здесь в том  равных тебе
 Всё он вручит в эту бездну
 Страсти на милом челе

 Что ему море и небо, бренность утех
 И зачатий – чувствует он только
 Кровь, бурю в сосуде своем
 Пламень твой и все услады
 Что тут дороже предвечной
 Призрачной, бесчеловечной
 Жгучей отравы земной
 Наги как наги как змеи
 Радуг горят чешуёй
 Радуг над хмельными зельями с ядом
 Любви неземной, ангельский
 Сплошь неприкрытый, как притяженье
 Судьбы – голос и взгляд и ланиты
 Всё обещанья – живи!

 Вечно живи и не бойся
 Смерти меж вами не будет
 Только безумие страсти, только
 Слиянье, сплетенье, сцепленье
 Круженье, мечтанье, свершенье
 Богам лишь известное действо

 Под покрывалом невинности
 В мир входит ангел злодейства
 - Что пожелаешь за слезы,
 Что от восторга немого
 Пали в мой кубок с вином?
 Не шелохнётся девица
 Только дрожит покрывало
 Призрачным парусом ветер
 Играет с последней преградой
 Между прекрасной танцоркой
 И всесильнейшим царем
 - Дам тебе всё, что попросишь….
 Гости в молчаньи застыли
 Так угодила Ему!
 - Голову этого странника,
 Что по пустыне гуляет
 Что будоражит словами Иродиаду
 Отец.

 Слезы в бокале горчили
 Ирод их пил не решаясь
 Выдать святейшего мужа под произвол
 Палачу
 Выбор был труден, не сладок
 Вот тебе чаша весов:
 Уравновесила смертью
 Тюремный открыла засов
 И привела в исполненье волю
 И страсть и желанье
 Нежная девичья ручка
 Ниточку жизни сняла и пополам разорвала
  Голову так неугодному
 Матери дева на блюде внесла
 Капала кровь через край….

 Годы прошли как столетья
 А на иконе* старинной
 Дева с мечем
 Как живая и обезглавленный труп.



 * Икона "Усекновение Головы Иоанна Крестителя" в старообрядческой церкви является календарной. Где весь Евангельский сюжет проходит как смена картин действа.