П. И. Чайковскому

(к 175-летию со дня рождения)

Здесь, у Чайковского, в  Клину,
У звуков гения в плену,
Постичь созвучия спеша,
Вмиг очищается душа.

Любимый гения цветок,
Тут скромный ландыш у рояля,
Вот так же он благоухал,
Когда играл он в этом зале.

Здесь старый сад своей сиренью
Так учащал сердцебиенье,
Что он, вдыхая аромат
Работал сутками подряд.

Меж ним и Богом тайна. Свыше,
Он, звуки неземные слыша,
Пером их в ноты превращал
И в пять линеек помещал!

Вот чудо нотного листа!
И хоть прошло лет больше ста,
Лишь пальцы клавишей коснутся,
И звуки чудные польются!

Язык божественного звука!
Какая сладостная мука
Его понять  и записать!
Что может счастья больше дать?

Ему дано было оно
И, распахнув своё окно,
Он звуки музыки пролил,
И мир навеки покорил!

Всё в его музыке: капели
И в марте « Жаворонка»  трели,
Когда далёк июльский зной,
Меж небом льются и землёй!

А вот дитя весенних нег,
«Подснежник»  выбрался сквозь снег,
Чтоб душу нам разбередить
И первым чувством наградить.

Арпеджий трепет…  Май ступает,
Душа в восторге замирает,
И чувства нежные манят
В подлунный час в цветущий сад.

И в предрассветный час росы
Мы слышим мерный свист косы:
Косарь поёт о жарком дне,
И пот струится по спине.

Но вот призывный клич октав,
И, зову рога дружно вняв,
Собаки подняли свой лай:
«Охота»!  Ну же, поспевай!

Перо под пальцами звучало:
«Осенней песней» отвечало,
А "Святки" вьюжною зимой
Кружили вальсом ля–бемоль!

Сегодня вновь открыт рояль,
И его звук уносит вдаль,
Где «Тройка» средь снегов бежит,
И колокольчик дребезжит.

Как песней звонкою он льётся!
Тут сердце  ото сна очнётся,
Душа тоскою защемит…,
И с Богом вдруг заговорит!

Мелькают  года времена…,
Но вечна музыка одна!
И до сих пор, как он, в Клину,
Мы в его музыки  плену!