пока ещё все впереди

он слушал как джон леннон поет песню джона Леннона и тихо ненавидел его. надо же так песню испортить думал он. лучше бы нежная и тонкая японская девушка пела эту хорошую с детства любимую песню. или в крайнем случае тихая и красивая монашенка из итальянского монастыря. спела бы просто душевно и светло.  нет думал он. джон леннон совершенно не умеет петь песни джона Леннона.
он вышел из комнаты. он вышел из квартиры. он вышел из дома. он шел по улице и  почему-то  думал о  джоне. о его знаменитом белом рояле.  о его жене - не нежной и не красивой японской девушке. которая  песни джона  пела   хуже самого джона. он так долго думал обо всех этих  чужих ему вещах, что лицо его стало печальным а сердце тихим. он понял что больше не хочет жить. ну бывает же так - живешь живешь и вдруг понимаешь - лицо у тебя печальное а сердце тихое. и не хочешь жить.
тогда он пошел к  знакомому киллеру и договорился о сроках - в течении года и в произвольный день. чтобы не знать в какой именно день это произойдет. и стал жить как будто каждую секунду он живет последнюю секунду и у него все впереди. лицо его стало веселым а сердце бодрым как пенсионер на утренней пробежке. и даже когда джон леннон пел песни джонна Леннона он его  не ненавидел. ну поет и поет. иногда даже и не плохо. пусть поет если ему нравятся песни джона а тонкая японская девушка занята своими хозяйственными делами. выходя из комнаты квартиры и дома он оглядывался по сторонам - нет ли знакомого киллера рядом. вдруг киллер решит именно сейчас убить его, сейчас - когда он, например, чихает или протирает очки шарфом.

 через шесть месяцев киллер убил его. работа есть работа. и джон леннон упал. и подумал о чем-то. может он подумал а нафига я это сделал. или наоборот - как хорошо  что я это сделал.  и лицо его опять стало печальным. а сердце - тихим. тихим-тихим. тихим тихим. пока не утихло совсем.