НАШ ПУТЬ

Пейзаж в окне однообразен.
Вагон качает. Снег да хмарь.
Здесь встарь бродил с ватагой Разин,
кому – отец, кому – бунтарь.
На стругах выплывал по Волге,
по Дону плыл, сивуху пил.
Сейчас на поезде недолгий
тот путь, где кровушку он лил.
Но как всё вымерло. Колёса
стучат. О чём? –
и не поймёшь!
На перекрёстках и на плёсах
пустынно – аж до жути –
сплошь!
Всё снег да снег, да ширь степная,
да встречный лишь локомотив.
Колёсам пьяный подпевает
их безалаберный мотив.
Вокзал. Стоянка.
Очень грязен
перрон.
И снова мчимся вдаль.
Пейзаж в окне однообразен,
вагон качает, снег да хмарь.
Мелькнут, как конные казаки,
кусты во тьме.
Иль снится мне?
Далёких дней живучи знаки
в объятой смутою стране.
Всё так же гол народ. И так же
богуют власти без стыда,
и двоерушничают стражи
порядка так же, как тогда.
А новые «бояре» разве
не тем же знанием живут,
что предан здесь был Стенька Разин,
и новых стенек –
предадут…
Эхма! Народ!
Вороньи стаи
кружат над полем, страх забыв.
Колёсам пьяный подпевает
их безалаберный мотив.
Бегут назад лесопосадки,
лишь иногда сквозь снежный смог
мелькнут могильные оградки
иль одинокий огонёк.
И вьюга, и позёмка в поле,
и вдоль дороги кутерьма;
доколе это все, доколе,
не на века ж она, зима?
Спешим. Куда?
Наш путь размазан.
И всё сильней души печаль.
Пейзаж в окне однообразен,
вагон качает.
Снег да хмарь…

1988 г.