Раскадровка Рериха. Великая жертва

Боги не подарили технологии, которая бы позволила человеку передвигать горы или пробуждать мерзлую землю к жизни и в то же время не обидеть и мухи.

Одно из олицетворений приведенной мысли: картина Николая Рериха "Великая Жертва".

Смысловая нагрузка сюжета непосвященному зрителю не видна, ибо подразумевается знание ведического культа посвященными в ядро повествования.

Неведующий может снять лишь первый слой информации: семь неопределённого возраста, но явно немолодых мужчин, в непритязательных одеждах, выдающих их скудный достаток, примостились у рукотворного нехитрого настила из небольших валунов, своеобразного кромлеха, только что малого масштаба по причине отсутствия в природе описываемого угла крупных каменных плит, обычно используемых для  постройки подобных сооружений в виде концентрических окружностей. Скромность природы и человека достаточно гармоничны. Единственно бедность красок нижней части картины: земли и её обитателей, уравновешивается роскошным ковром небесного свода, отчего вся композиция не кажется столь уж убогой. Кроме того, безусловно, нельзя не заметить, что дело происходит в достаточно холодное время года, отчего даже костер, уже правда почти догоревший, не пылающий, а лишь тлеющий остатками углей, тем не менее, не смог согреть собравшихся на взгорке.

Теперь посмотрим вглубь сюжета. Картина Рериха написана по мотивам сказаний славянских племён, повествующих о магическом обряде задобрения природы с целью пробуждения земли от долгого зимнего сна к обильному плодоношению, которое позволит прокормить живущий с суровых условиях народ старцев-волхвов, коих собственно и изобразил художник в центре действа картины.

Что же требуется предпринять людям, чтобы умаслить и разжалобить матушку Землю и Небеса не поскупиться на урожайный год?

В это сложно было бы поверить, не доживи сей обычай до наших дней. Треба, то бишь современным языком богослужение, в данном случае выражается в жертвоприношении. Причём не символическом, как, положим, в современном христианстве "се тело моё, се кровь моя", а самом что ни на есть безусловном: жертвоприношении человеческого тела.

Если верить христианским книгам: на заре человечества Бог той веры так же требовал жертвоприношений, с той лишь разницей, что треба была направлена не к самой жертве, а, положим, к отцу - о принесении в жертву своего единородного сына.

Славянский культ жертвенника несколько другой: выбор и в этом случае остается за духами, которые сообщают определенным образом старцам свою волю, однако жертва "идет на самоуничтожение" добровольно, в силу заданности именно такого порядка вещей. Что-то сродни алтарю, к которому жених ведет невесту в наши дни.

Заметьте, сие не есть ирга слов: ибо никогда не услышите, что невеста привела жениха к алтарю. Таким образом, дается знать в рамках языкового генного кода: кто собственно приносится на алтарь-жертвенник. Она.

В данном отношении ни волхвы, ни христианские священники не имеют несогласованности в действиях. Невеста. Не весталка. Не весть. Не весна. Она. Добровольно отдающая свою душу и тело на погребальный священный огонь. И пока старцы-волхвы будут подниматься по приступкам на взлобок (ступу) и воспламенять от солнца священный огонь, на котором избранница, Золушка того времени, превратится в настоящую золу и пепел - Земля будет вечно прирастать славою и силой для нового цикла плодородия.

 Горит на холме священный огонь, струится к небу тонкими струйками дым, вглядываются в него старейшины племени, одетые грубые одежи, как раньше их предки в звериные шкуры. Лица волхвов только намечены, взяты на таком расстоянии, что на них не видно никакого выражения. Они похожи на древние камни, вросшие в землю подобные тем священным камням, которые опоясывают холм. От их сгорбленных фигур веет первобытной силой и мощью. Кажется, они были и будут здесь всегда и тогда никогда не прекратиться круговорот жизни.

По лицам свидетелей милости богов невозможно установить: закончен ли ритуальный танец очередной девственницей , чье бездыханное тело в эту минуту почти превращено в золу, или игрища ещё только начинаются, а волхвы ждут указания на ту, что придется впору на роль калыма духам Весны. Однако можно уверенно заявить одно: священный костер не греет старческие плоти ведунов: их теплые не весенние одеяния тому чистое свидетельство.

Таким образом, костер и жертва нужны не людям. И сами бы участники действа путем эмпирических наблюдений никогда не додумались до столь не очевидной связи : смерть девушки и повышение урожая земли.

Значит, их кто-то или что-то внесло подобный сценарий в обрядовый культ славян. Они лишь прилежные исполнители чьей-то воли в церемонии пробуждения соков земли.

Чья это технология даёт о себе знать в генной память наших предков на всех континентах планеты? И кого выбирают боги, чтобы можно было сказать - жертва столь велика, что может оживить мертвую землю?