Натянув парадную улыбку с голливудским блеском

Натянув парадную улыбку с голливудским блеском,
Я выхожу из дома с намерением решить суточную норму дел.
Что-то внутри меня ломается и рвется с треском,
Когда вижу сотни идущих по улице бренных тел.

Что-то внутри меня сжимается и осыпается, как старая фреска.
Усталостью и равнодушием пропитан насквозь прекрасный город.
Вон девочка, возвращаясь с занятий, ищет потерянную ранее чешку;
А тот юноша, разочаровавшийся, в любви еще несказанно молод.

Хочется закрыть глаза. Не помнить, не видеть, не понимать бренный мир.
И хочется быть глупым, простым, пустым, понятным себе и всем остальным.
Хочется видеть счастливым своего кумира, при ярком свете и дорогих сапфир.
Чтоб заглянув в глаза понять: он счастлив, он не один.

В поисках ответов находить ответы, а не загадки ведущие к другим мозаикам, знакам.
И вообще, пора бы начать писать начисто, а не марать десятый черновик подряд, как неприлежный ученик.
И так хочется быть понятым и понимать самому, обращаясь к кошкам и собакам.
И чтобы человек, читающий мои строки с первого раза их понял, в самую суть мыслей вник.

Меня убивает эта чертова несправедливость, надменность, жестокость мира.
Я не хочу быть одним из тех, из этих, да и вон из тех, таких же больных, как и этих.
Я возвращаюсь домой и сдираю с лица голливудскую маску в отчаяние порыва.
Я разрушаюсь на части, вдребезги, и прячусь снова, как и всегда, в глубины тени.