Одинокая скво на утесе

Одинокая скво на вершине утеса,
Вскинув голову, молча стояла,
И с тоскою смотрела на море,
Где каравелла испанская вдаль уплывала.
Плыла «Эспаньолла» на волнах качаясь,
А в трюме индеец сидел…
С женою и жизнью прощаясь,
С тоскою на волны глядел.
Уж видно так судьба распорядилась,
Чтоб он прислугой белых стал.
На этом жизнь его остановилась,
А делать что – он сам не знал.
Такой издевки он не мог снести,
Несправедливость в памяти хранил:
Он родом древним был из Патагонии,
И с детства п законам патагонским жил.
Он обладал достоинством и честью,
И не сдержал он от обиды возмущенья;
Хотел проклятым гринго отомстить,
Но приутихла жажда мщенья.
Страдал и мучился он долго,
По скво своей и по пампасам он грустил.
Пусть в жизни много есть прекрасного,
Но все ж он руки опустил.
Работать он на гринго отказался;
Хозяин посадил его в острог.
В темнице краснокожий оказался,
Но паренек один ему помог.
Веревку и топор тот юноша достал
И в тайне Катриэлю все отдал,
И Катриэль, разрушив стену,
Бежал тотчас из проклятого плена.
Бежал и ехал очень долго,
Был сложен и опасен этот путь,
Но о жене он думал всю дорогу,
И повторял: «Дождись меня, и я вернусь!»
Он торопился в родные пампасы,
Вот только не знал он о том,
Что одинокая скво на утесе
Не печалилась больше о нем.
Ждала она до последней минуты,
Покуда терпенья хватило и сил.
А потом она бросилась в море,
Моля об одном, чтобы милый простил.
Приехав домой, Катриэль взбеленился:
«Как же так? Ведь она мне жена!
Без меня тут совсем распустилась,
Раз к любовнику сразу ушла?!»
Но старейшина в племени этом
Был мудрей и прозорливей юных…
Вот, пошел Катриэль за советом
К мудрому старому дервишу Мунго.
Мудрый дервиш послушал, подумал,
А затем Катриэлю сказал:
«Ты сходи, Катриэль, на утесы…
На тебя там обрушится шквал.
Не робей, помолись, успокойся…
Увидишь, что было, пока пропадал!»
И пошел Катриэль, и увидел обрывы...
Подошел он поближе – камень сверху упал.
И открылась ему златоносная жила,
А дальше все было, как дервиш сказал:
Жил вдруг начала изгибаться,
В рисунке индеец лицо увидал,
Знакомые черты живыми казались,
Женский взгляд ему все рассказал.
Разум индейца вмиг помутился,
И Катриэль еле слышно сказал:
«Был неправ и ослеплен, родная!
Любимая, если можешь, прости!»
Так он молвил и бросился в воду:
Он не мог дальше жить без любви.
… А потом это место назвали
Бухтой несчастной судьбы.


1997г.