Кетчупы и Майонезы

Был знойный день в разгаре лета.
Ни облачка. Асфальт как пластилин.

Кому-то нужно куда-то ехать,
И ждут автобус те, кто не имеет машин.

Кто успел, тот ожидает на лавочке,
По-царски глядя на стоящих в рядок.
 
          Вот семечки лузгает бабушка
          И, перекрестясь, поправляет платок.

Рядом гражданин в детской панамке,
Он очень солиден, в нем сто килограмм.

Дамочка с ним как Рубенс в рамке,
Одетая явно не по годам.

Несколько хиппи с дырками в джинсах
И майках с надписью «Все в мавзолей!».

Мальчик, хрустящий пакетиком чипсов,
Крошками кормит городских голубей.

Чуть в сторонке сладкая парочка:
Она позволила ему держать за локоток.

          И снова семечки лузгает бабушка,
          И, перекрестясь, поправляет платок.

Рядом детородного возраста мамочка
С малышом изогнулась в дугу.

Вот дед в трико советском и тапочках,
Запамятав, призывал на войну.

Женщина с круглым лукошком,
Полным свежих яиц,

И дочка ее как матрешка
Вызывает улыбчивость лиц.

Двое мужчин играют в ладушки:
То присвистывая, то на причмок.

           И снова семечки лузгает бабушка,
           И, перекрестясь, поправляет платок.

Лениво подполз автобус,
И разноликая толпа рванула в дверь.

Не спешат только в гости к богу-с,
А в остальные гости успеть бы скорей.

Вот застрял как пробка в проходе
Солидный гражданин, в нем сто килограмм.

Его сзади вот-вот обгонит
Дама, что одета не по годам.

Следом дед в трико советском и тапочках
Снова всех зовет на войну.

За ним под руку сладкая парочка,
Боготворящая тесноту.

На очереди хиппи в рваных майках,
Указав остальным «Все в мавзолей!».

Женщина лукошко от страха роняет,
Выстреливая яйцами в городских голубей.

Детородного возраста мамочка
Малышом с испуга пнута в бок.

         И снова семечки лузгает бабушка,
         И, перекрестясь, поправляет платок.

Не без труда толпа расселась.
Водитель, хрюкнув, дал на газ,

Заурчало всё, заскрипелось –
И помчался рабочий класс.

А мимо «Мазды», «Мерседесы»
Меняют скорость на ходу…

Но что они! «Кетчупы и Майонезы»
На автобусном сияет борту.

И куда таким можно приехать,
Если к богу не надо спешить?

Тут и смех, и совсем не до смеха…
Эх, веселая ты, русская жизнь!

Нам неважно куда, но рядышком,
Чтоб было с кем на посошок.

         И снова семечки лузгает бабушка,
         И, перекрестясь, поправляет платок.