42. Пленники Бабы Яги. Сказание о Коло-сане

Тьма дышала, тьма давила,
Дерева – не шелохнутся,
Всхлипы птички в чаще леса,
Как ребенка плач, несутся
 
Словно друга потеряла,
И найти, уж нет надежды…
Листья падают безмолвно,
Будто с призрака одежды.
 
Вышел месяц из-за крыши,
Серп ущербный тонок, светел,
И крадется осторожно,
Чтоб никто не заприметил.
 
В свете лунном тень мелькнула
На секунду…  и пропала:
Чья-то тайна проскользнула
Под ночное покрывало.
 
Спят животные, растенья,
Вся природа в дреме сладкой,
Только кто ж там за стволами
Пробирается украдкой?
 
Кто, неслышно так ступая,
Подошел к крыльцу избушки,
Вот зашел тихонько в сени
И укрылся за кадушкой?
 
Весь вниманье, осторожность,
Тихонько сидит, не дышит,
Напряженным чутким слухом,
Разговор за стенкой слышит.
 
Кто же в горнице судачит,
И в беспечности не знает,
Что за бочкою пустою
Гость незваный поджидает?
 
Спрятался и ждет момента
Нанести удар и скрыться.
Может этот враг полночный
Хочет местью насладиться?
 
Нет, ни месть его прельстила,
Злато-серебро не манит,
И рудою-кровью вражьей
Руки пачкать он не станет.
 
Отчего же он таиться,
И о чем он здесь хлопочет?
Он своих друзей из плена,
Из неволи вырвать хочет!
 
Думаю, вы догадались,
Кто свернулся там клубочком
И лежит не шелохнувшись,
Под дубовой старой бочкой?
 
Время заглянуть в светелку,
И узнать, что происходит,
И о чем враги героев
Разговоры там заводят.
 
Отодвинем драный полог,
В темный угол юркнем сходу,
И узнаем кто те лица,
Что героям мутят воду.
 
Потихоньку. Осторожно.
Не лети как пуля!
По той досточке шагай.
Вот и прошмыгнули.
 
А  в светелке в тот момент
Кот Баюн с Ягою,
Склочный разговор вели –
Грызись меж собою.
 
«Что, сударыня, я вам
Не по сердцу вроде?
Так прощайте лес большой,
Коли не угоден.
 
Ухожу и не вернусь 
Я в шпинаты  ваши.
(Ведьма старая, карга,
Без меня попляшешь!)
 
До Кощея доплетусь,
Стану там слугою,
Н навеки, знай Яга,
Разлучусь с тобою.
 
Буду песни ему петь,
И баюкать стану…»
«Ну, постой же, драный кот,
Вмиг клюкой достану!
 
Отдеру твои бока,
Оттреплю за шкирку ,
Чтоб запомнил навсегда
Ягушкину стирку!
 
Ишь, усатый, обнаглел,
Я не стану плакать,
Так поддам тебе пинка,
Век забудешь квакать,
 
Сизым голубем помчишь
Прямо Кощу  в лапы.
Он давно хотел тебе
Голову оттяпать!
 
Так что ты остерегись,
С речью неуместной».
«Ах, сударыня, прости!
День то был прелестный!
 
А Кощей… ведь к слову, так,
Позабудь, не сетуй,
Наиправейшей дурак,
И подлец при этом».
 
«Котофей, опять не прав:
Негодяй – то верно,
А дурак, вот тут – никак,
И для нас то скверно.
 
Он хитер, как сто чертей,
Словно ястреб цепок,
Глазом, как орел востер
И рассудком крепок.
 
Смертушку его, ого,
Никакой сноровкой,
В целом мире не сыскать,
Так замыкал ловко.
 
Много, много храбрецов
Всё её искали.
Только где они теперь?
Как один пропали.
 
Я сама была б не прочь
Где она проведать,
Только руки коротки…
Ну, давай обедать».
 
«Ах, постойте! Где-то все ж
Ото всех укрыта,
В чем-то спрятана она,
Иль в земле зарыта?»
 
«Лишь кудесник Фабержунг,
Может быть, то знает,
Где проклятый лиходей
Смерть свою скрывает.
 
А всего скорее, нет,
Знать ему откуда.
Наш Кощей не варит щей,
Он готовит БЛЮДА!
 
Молода была в те дни
И глупа не в меру,
Свою душу продала
В пользу кавалера.
 
Чтоб бессмертие добыть
Для своей «отрады»,
Волею на смерть пошла,
Не прося награды.
 
Для него спустилась в Ад,
Смерть саму искала,
И нашла. И говорить
Смерть со мною стала.
 
И Кощею передать
Мне она велела:
«Должен он Яйцо украсть.
Вот такое дело.
 
На краю земли в степи
Пустошь есть большая,
Там кудесник Фабержунг
Век  свой проживает.
 
Он волшбой творит миры,
Звезды, солнца, ветер,
И не скрыто от него
Ничего на свете.
 
Древен, как сама земля,
Потому, наверно,
Впал в младенчество старик,
И чудит безмерно.
 
Сотворил зародыш он
Мира – антипода,
На погибель всей земли
И её народа.
 
Старикашка в облаках
Мыслями витает,
«Идеальным» этот мир
Сдуру называет.
 
Да какой тут идеал 
Мир без зла и смерти!
Кривда с Правдой – близнецы,
Мне-то уж поверьте!
 
И вот это-то Яйцо,
Этот  Мир Подзвездный,
Должен для меня украсть
Твой  милок любезный.
 
Создан мир последним тот,
«Супер Идеальный»,
Мне его пусть принесет
Ладо  твой хрустальный.
 
И тогда ему взамен
Я бессмертье брошу.
Поторопится пускай
Твой дружек хороший.
 
А себе что просишь ты
Милая девица?»
«Вечно с ним я быть хочу,
Словно с ветром птица!»
 
Хорошо, да будет так:
«Словно с ветром птица»,
Только каждый ведь в свою
Сторону стремится!»
 
И исчезла… вот и все,
Жизнь моя пропала.
Как из Ада вышла я,
Так старухой стала.
 
А его и след простыл,
Ляд  ему жениться,
И флакон мой прихватил,
Что с Живой Водицей.
 
Что-то много говорю,
И душой тоскую.
Спать давно уже пора».
«Можно помышкую?
 
На охоту в лес схожу,
Ночью мне не спится.
Серых мышек наловлю,
Иль поймаю птицу?»
 
«Что ж иди да помышкуй,
Молодое дело.
Не зевай пока еще
Не обрюзгло тело.
 
Время коршуна страшней:
Вцепится когтями,
Пух и перья полетят,
Загремишь костями».
 
Кот ушел, храпит Яга,
Пузыри пускает,
Из-под кадки чей-то нос
Тихо вылезает.
 
Вот в ковер уткнулся он,
Что стоял за кадкой,
Пару раз его нюхнул
И чихнул украдкой.
 
Бочка тихо поднялась,
Чуть поодаль встала,
И дорожка от луны
На неё упала.
 
За порогом у крыльца
Серебриться травка,
С туго свернутым ковром
Мчит Недотыкавка.
 
До амбара добежав,
На карачки встала,
И по бревнам постучав,
Тихо прошептала:
 
«Я вернулась к вам друзья,
Двери открываю.
Тут еще замок висит.
Делать что не знаю!
 
Ой, фальшивый, не закрыт,
Видно ключ потерян,
Покидай честной народ
Темный вражий терем!
 
Прихватила я ковер,
В нем спасенье наше.
Прямо к звездам полетим,
Коли вам не страшно.
 
На краю земли в степи
Пустошь есть большая,
Там кудесник Фабержунг
Век свой проживает.
 
Надо нам лететь к нему,
За таким советом:
Как Кощея победить
Без потерь при этом.
 
Как схорон его найти,
Как в него пробраться.
Все кудесник знает тот.
Ну, пора смываться».
 
И ковер помчался вверх,
К заданному краю,
В пустошь ту, где Фабержунг
Ныне проживает.
 
Пусть они себе летят,
По пути такому,
Мы ж воротимся назад,
На полянку, к дому.