А было мне семнадцать

                Эрику Замковому

Плескались волны тихо,
смещалась косо тень,
я с классною чувихой
на пляже целый день.
Два краба, горстка мидий,
дымочек   к небесам,
меню таким Овидий
не пренебрёг бы сам.
Роняло солнце блики
в бегущий пенный вал,
я сам себя  великим
героем представлял.
Спроси, спроси любого  -
в ударе!
                кайф!
                туше! –
когда на сердце клёво
и клёво на душе.
Я пел такие песни,
такие басни плёл,
что вкруг чела чудесный
маячил ореол.
Чувиха удивлялась,
(я чувствовал, я знал!)
чувиха поддавалась,
я тоже – поддавал.
Да не наглел я, что ты! –
средь летней кутерьмы
подводные полёты
отмачивали мы.
Мне акваланг, признаться,
достался даром, вот.
А было ей шестнадцать,
и старше я – на год.
Но это так. Без лажи.
Ещё нам не до вех.
Ещё на  «диком» пляже
бравада, шутки, смех.
И что нас ждёт – едва ли
нам кто ответить мог.
тогда неслись в курзале
и шейк, и твист, и рок.
И, без натяжек если,
без лозунговых вил,
тогда нас Элвис Пресли
навеки покорил.
Ещё я помню драку
и юморной момент,
как шлёпнулся на  с…ку
один настырный мент.
Всё было:  поцелуи,
огонь в крови, восторг…
Уже струились струи
прохлады с тёмных гор.
В кафе, смеясь, сидели –
не считано деньги!
Да позабуду те ли
недели и деньки?
В то всматриваюсь лето,
за нами нет грехов.
Я жил тогда поэтом –
лишь не писал стихов.