Н. Гумилёву
как Серафим своим крылом
мне душу тонко обволакивал.
И я, в твоём забывшись сне,
вдруг оказавшийся на дне –
то замирал, то от восторга вскакивал.
Хоть из теней твой стих возник
но близок мне его язык;
его вселенская тоска.
Ты в мутный срок издалека
поил поэзии родник,
чтоб позже – раб к нему приник.
Свидетельство о публикации №115042810541