Генерал-перевёртыш

В сыром подвале, да ещё рядом с избитым в кровь мужичком-молочником, мальчику было очень не по себе. Сквозь маленькое оконце с  решёткой в паутине - откуда-то сверху пробивался лучик вечернего солнца, доносились крики, лай и одиночные выстрелы…

Вдруг заскрипела массивная дверь, из-за которой высунулась смешливая рожица Лизоньки – она, как всегда своевольничала, решила пробраться к свежеиспечённому узнику. А тот не подал виду, что ему страшно, и бодро осведомился: кто это шумит под окнами, вздремнуть спокойно, понимаешь ли, не даёт?!

Пионерка объяснила, что в домашнем тире началась охота на «жареных зайцев», которые мечутся в поисках спасения между охотниками и овчарками. Мальчонка взобрался с её помощью к самому оконцу: хмельной генерал с гоготом палил из пистолета по ушастым жертвам, пьянецкий водила Вася, восседая на стуле в штанах с генеральскими лампасами и громоздко забинтованной ногой, слегка покачиваясь, набивал патроны в пистолетные обоймы, а рядом, не торопясь, тщательно вскидывая карабин, стрелял  недавний знакомец Сивый…

Жуткое зрелище для детского мозга! То ли кролики, то ли зайцы падали под беспощадными пулями, их жадно разрывали на куски обезумевшие от гона немецкие овчарки, дико рвущиеся на бегущее мясо с пристёгнутых на троса поводков.

Один крупный жареный заяц сумел избежать смерти и прискакал, трясясь и жалобно повизгивая, прямо под оконце, через которое красными слезящимися глазёнками уставился на едва не плачущего пацана за стеклом с решёткой.... Глаза их встретились – глаза обречённой ушастой жертвы и глаза потенциальной жертвы сумасшедшего мира!..
 
 - Эй, мелкий, хорош лыбиться на волю! – привёл его в чувство голосок генеральской дочки, - Твоя мать с больным батей ждут тебя через пяток минут в «виллисе» за воротами!..

Он спрыгнул на цементный пол – под ногами прошуршала здоровенная крыса и нагло уселась у железной миски в изголовье еле очнувшегося отравителя советских офицеров. Мальчик с ходу шугнул мерзкую тварь, но та подпрыгнула выше колена, клацнув острыми зубищами!..

- Ах, ты, подлюка! Получи, получи-ка миской! – весь облившись водой из миски, мальчишка разок всё-таки попал хвостатой мерзости по жирному тельцу! – А дядьку этого, может, тоже заберём с собой?..
 
- Дурачина,  дядька – бандера недобитый, который раз в подвал попадает! Про себя думай да папку с мамкой, генерал больно осерчал на вас – кричал, что шиш теперь они квартиру получат!.. Уносите ноги по-тихому, если хватится – хана всем! А я,  дура, ещё помогаю  почему-то…

У самых ворот их догнал братец Лизы и протянул, как давнему другу, бумажный куль с пирожками. Мальчик насмешливо глянул на рыхлого сбитня, отказываясь: сами, мол, жрите пироги с жареными кроликами, а завтра, пожалуй, с человечинкой приготовите!..

Потом как-то враз размяк, окинул цепким взглядом двухэтажные хоромы на прощание и потрепал, бодрясь, брата с сестрой за плечи – не такие они и плохие ребята! И побежал к джипу на свободу - прочь от злых овчарок и двуногих зверей! - размахивая по-детски радостно руками... там, в другом мире, ждали родители и добрый капитан за баранкой.

- Ты чего, боец, в штаны струю пустил? – пошутил подтянутый офицер, ловко выворачивая на шоссейку, - на-ко тряпку, протри седушку, не то меня засмеют в части!..

Маленький боец молча вытер сиденье – шутить не хотелось, позади, скорчившись, лежал с начавшимся инфарктом отец, а мама держала его голову на коленях и поминутно протирала бледное осунувшееся лицо влажным полотенцем.
 
Вдруг капитан, не так далеко и отъехав, внезапно остановил машину на грязной обочине у большой кучи мусора и чертыхнулся, что «ведёт «американца» – поймал, видать, русский гвоздь».
 
- Боец, подай спички из бардачка! – он шустренько заменил колесо: снимая джип с домкрата, хотел выкурить папироску, а мальчик нетерпеливо, будто предчувствуя что-то, ходил вокруг да около…

И тут вдали показалась генеральская «Победа», мчавшаяся на всех парах и странно виляющая из стороны в сторону. Заходившее солнце из-за тучки ослепило - и как раз вовремя! – бухого и грозного хозяина здешних мест за рулём, как за штурвалом… автомобиль пронзительно лязгнул разваливающейся передней подвеской, подпрыгнул на дорожной кочке, взлетел на мусорную кучу, перевернулся раза три-четыре, разбрасывая кругом запчасти и осколки выбитых стёкол, и плюхнулся окончательно крышей в придорожный кювет.

При всех этих автокульбитах, из злополучной «Победы», перед приземлением - вперёд на прилегающее поле, орлом в камуфляже, вылетел с дикими воплями Сивый! А генерал, вверх массивным телом и вниз багровой головой, застыл зажатый покорёженным железом на водительском месте.  Колёса, кроме одного слетевшего, продолжали крутиться в воздухе, медленно стекали струйки чёрного масла и ручейки бензина из пробитого бензобака…

Капитан вместе с мальчишкой мигом, словно заранее сговорившись, бросились к начавшему грязно матюгаться целому и немного протрезвевшему генералу. Но офицер быстро убедился, что «эдакую тушу» никак не вытащить наружу! Он развернулся на джипе, высадив пассажиров, и резво укатил за помощью, даже не поискав навзрыд стонущего хозяйского холуя в колхозной борозде…

Отец хрипло дышал на одеяле, прикрытый солдатским бушлатом. Мама подошла к сыночке, погладила со слезами по непослушным вихрам.

- Хрен вам, Машка, а не квартирка! – подавился булькающим смешком генерал, - щенка своего благодари…. Да и Федьку придурка теперь в шею на гражданку! Ишь, кремень- сталинист, с голоду сдохните!.. – генерал аж выпучил зенки от злобы, на носу повисли зелёные сопли, - Мы, как люди, вагонами пёрли трофеи с Австрии да австриячек грёбаных тоже пёрли до опупения, а твой   чистюля с одним чемоданчиком. Антеллигент вшивый, даже хату не выслужил!..
 
- Не думала, Фима, что ты настолько подл и притворялся другом! Ты-то сам под вопросом за шашни и махинации – все всё знают, но молчат до поры! Ты никогда не станешь, жалкий человек, настоящим генералом – тьфу на тебя! – мать отвернулась от истекавшего злобной слюной перевёртыша и пошла - ухаживать за лежащим мужем…

- Я Вас ненавижу… ненавижу! – с отвращением мальчик в упор смотрел на «генерала», потом медленно достал коробок спичек и так же неторопливо, с третьего чирканья, зажёг одну.

До перевёртыша с ужасом дошло, клюнуло по лысому темечку: сейчас разбитая «Победа», истекающая маслом и бензином, вспыхнет смертельным факелом и он – могучий и грозный повелитель этих ничтожеств! – зажарится, сгорит в огне, словно беспомощный мотылёк!..

- Милый, дорогой, любезный… не губи! Заклинаю детками, убери спички!!! Я всё прощу, забуду… Машенька!!!

Солнышко, покраснев, тихо спряталось за горизонтом – наступила темень. Капитан оперативно вернулся с помощью, при свете автомобильных фар военного грузовика пострадавших в аварии и отца мальчика загрузили в «скорую».
 
А в чутких ушах ребёнка ещё долго хрипел и булькал противный, ненавистный голос. Слава богу, никто не умер! Только вот в нём самом умерла слепая вера в золотые звёзды и генеральские лампасы.