***

Комья в гортани молчат мертвой рыбой,
В безднах заполненных кровью страданий
бренный погост, где предатели спят.
Здесь забывается сущность желаний,
только по жилам разносится яд
и застывает ободранной глыбой.

Вечная ночь тут царит. Над горами
кружится плеть одинокого стяга,
ветром колышется лунная тень.
Тропкой идущий щербатый бродяга
жаждет: когда же сойдет ясный день,
но не дождется рассвета бедняга:
мгла обвила все своими крылами.

Здесь Гильгамеш на златой колеснице
терпит крушенье на кряжистых склонах,
время течет по заветам Дали,
коброй плетется слепая дорога,
и на насестах в звенящей пыли
радостно гаркают глупые птицы.

Путник бредет, изнемогший от боли,
вновь кровоточат и ноют стигматы.
За беспросветно-трусливую жизнь
близится час неизбежной расплаты,
взор его глаз поднимается ввысь,
робко молящих пощады без боя.

В воздухе плавает тухлая тина,
небо наполнилось резкой латунью,
пламя стыдливо горящих свечей
пишет кругами петлю золотую,
но не разрушить ему мрак ночей:
Каффка еще обласкал ту картину.

Путник шагает, сознанье теряя,
припоминая минувшие встречи,
падает в смытую бездну обрыва...
Смерть опустилась на впалые плечи -
черным плащом навсегда мир закрыла.
Он все еще грезит пенатами рая.