Разговоры о революции. Часть 2

                Ленин — не выбор истории, он — выбор определенной группы людей, стремившейся к власти. ВСЕ-ТАКИ УЛЬЯНОВ ДЛЯ РУССКОГО ЧЕЛОВЕКА, БЕГУЩЕГО ГРАБИТЬ СВОЮ СТРАНУ, предпочтительней, нежели Губельман или Джугашвили. Позднее он будет готов принять любое: татарское, еврейское, грузинское или азербайджанское иго.
               ("Чёрная свеча". Владимир Высоцкий
                в соавторстве с Леонидом Мончинским).
 

Не хочу говорить с панибратством,
Но до боли... душа так полна!
Это ж надо, с каким мы коварством...
Примирили с иудой Творца.

И зовём мы "святого тирана",
Так по-свойски — Ильич, дорогой...
Палача назвать братом названным
Жаждут в скорую казнь над собой.

Кем же был он, неистовый гений,
Что Россию подмял под себя,—
До сих пор безо всяких сомнений
К его телу, как к лику Христа,

Туч и полчищ идут вереницы,
И зовёт их мертвящая плоть
Посмотреть не бескрылую птицу,
Чёрным во'роном сеявшей злость.

И ровнял он к подножию храмы,
В землю втаптывал лики Христа...
И поднялись "монголо-татары"—
Осквернялись святые гроба...

Золотых куполов блеск и слава
Ослепили его блудный взгляд:
Не любилась Россия державой,
Невзлюбилась — и вверг её в ад!

И полились кровавые реки,
Брат на брата пошёл и отца;
Кто не слеп — закрывались тем веки,
Девять грамм припечатав свинца.

Чем же он сколдовал и примерил
Всё величие Святой Руси,
Большевистскою топкою в жупел
Указал ей дорогой идти?

Вы, обрясшие новую веру!
С большевизмом под ликом Святым,
Вам отве'сит-ся чашею в меру...
Над Россией рассеявшей дым.