Бойцам

   Г О Д О В 

 С О Р О К О В Ы Х      
               
      В начале мая 1941года 17 танковая диви-зия, стоящая под г. Читой, была погружена в эшелоны и отправлена на  Запад.  Куда  на-правляется  эшелон,  никто  не  знал,  кроме высшего командования. Гитлер  шёл по Ев-ропе,  и  на  душе  было  тревожно. 
      Николай  Васильевич  Гришин  под  ше-лест и перестук колёс думал о своей короткой и трудной жизни.
      В  шесть лет  он лишился матери, а в де-вять - отца,  которого увели ночью какие-то люди и больше его никто никогда  не видел.
      В 1933  году 13-летний  коля  уже  работал  рабочим  в  совхозе первой пятилетки. Одна-жды прислали в совхоз грузовик,  и Коля пошёл на  шофёрские  курсы.  Это  был  «ЗИС - 5».
      Мальчишка  был  горд своей  новой  и  удивительной               
профессией. Шестого октября 1940  года  он   был  призван  в  армию  в 17 танковую диви-зию, где и служил шофёром грузовой  маши-ны.
      Рядовой Николай Гришин ехал в послед-нем составе  через  всю страну.  Дорога  была длинной  с  короткими  и  частыми  останов-ками.   Однажды   на   одной   из  остановок   с   привокзальной площади репродуктор принёс страшную весть: «Война!»  часть дивизии, которая была отправлена первой  уже  при-няла  первый  бой  под городом  Брестом. 
      Последний эшелон прибыл в Смоленск  7  июля,  и  оттуда  своим ходом по трассе Мо-сква - Минск уходил в  белорусские  леса.   Рядовой  Гришин  вёл  свою  грузовую  ма-шину,  гружённую снарядами, во  главе  ко-лонны  с  политруком,  сидящим  рядом.  Они  разыскивали  свою  дивизию.    
      Из  50-ти  машин  пришло  только 15,  а остальные,  отставшие,  попали  прямо  к  врагу  и  приняли  бой.
      Один  за  другим   оставляли  наши города, отступая до  самой  Москвы. В  обороне сто-лицы рядовой Николай  Гришин  колесил подмосковными лесами, доставляя боеприпа-сы, продукты. А когда начались бои  за Мо-скву,  сменил  свою  полуторку  на  «ГАЗ-3» двухосную,  на  которой была установлена зенитка с обслугой  из  семи  человек.
      При вражеских налётах зенитки так стре-ляли, что стволы орудий  раскалялись  до  красна. Какой восторг испытывали               
зинитчики, когда удавалось сбить самолёт.
      Сколько их  было сбито!  Николай Ва-сильевич  был  в любую минуту готов  сме-нить  позицию:  его  нога  была  постоянно  на педали.  Были  моменты, когда приходилось окапываться самому и окапывать  машину с зениткой на открытых местах,  приходилось  и  копать окопы.  В  лесах  прятали зенитку, обкладывая её ветвями. Он  с  гордостью  говорил, что  его  машина  дошла  до  самой  Эльбы.  Во  время  отдыха во  втором  эшело-не он не вылазил из-под машины, ухаживал  за ней, как за малым ребёнком,  берёг  пуще  глаза.
     В декабре 1943 года  в  зенитку  было  поч-ти  прямое попадание. Один солдат погиб, а остальных спасло то, что в это  время  они  завтракали  в  окопе. Хотя незначительные ранения  были  у  всех. 
      Тогда отлежавшись два  дня  в  госпитале,  он  вернулся  в  строй  к  своей  зенитке под присмотр  санинструктора  батальона.  При-ходилось  им  и  в  окружении  побывать,  и  под  шквальные  обстрелы попадать…
               
 Б   Е   Р   Ё   З   К   А               

В  родном  селе,  у  перекрёстка,
В  осеннем  платье,  в  тишине
Стоит  со  шрамами  берёзка,
Напоминая о  войне.
И  в  дождь,  и  в  снег,  и  в  ясный  день,
Весной,  когда  цветёт  сирень,
Стоит,  как  воин  на  посту,
Напоминая  нам  войну.
Здесь  разнесло  снарядом  пушку
И,  опалённая  огнём,
Стоять  осталась  без  верхушки
Берёзка  с  тоненьким  стволом.
Как  долго  плакала  она,
Когда  в  село  пришла  весна,
И  птицы  плакали  в  лесах,
И  было  сердце  всё  в  слезах.
Прошли  года.  Над  обелиском,
Над  светлой  памятью  детей
Берёзка  в  скорби  материнской
Раскинула  шатёр  ветвей.
Как  миллионы  матерей,               
От  дней  войны,  до  наших  дней
Стоит  с  поникшей  головой,
Тот  помня  бой,  неравный  бой…