Один день с Расулом Гамзатовым. Часть 5

               

     – Бригада у меня давно пообедала. Не пора ли и гостям перекусить… – предложил бригадир. – У меня сегодня отменный грибной суп сварен, котлетки с жареной картошечкой еще не остыли.
     Проходя к одному из вагончиков, директор прихватил из вездехода свой дорожный портфель. Усевшись за обеденный стол, Николай Александрович вытаскивая из портфеля бутылку коньяка, уточнил:
     – Расул Гамзатович, как Вы отнесетесь к моему предложению – выпить по тридцать капель?

     – Мое мнение по данному вопросу однозначное:
                Пить можно всем
                Необходимо только
                Знать, где и с кем
                За что, когда и сколько.
     Сегодняшний момент подходит по всем моим параметрам.

     – К сожалению, хорошего вина у нас сегодня нет. Вы, как мне думается, предпочитаете, конечно, вино?
     – Нет, нет! Такое вино, как продается в местных магазинах, я стараюсь не пить.
     – По какой же причине? – заинтересовался Георгий.
     – Просто я знаю, как его делают…

     Пока бригадир умывался, надевал белый халат, наливал и ставил на стол тарелки с ароматным грибным супом, гость успел поведать хозяевам о способах и методах приготовления вина.

     – Собранный виноград, – начинал очередную байку гость, – засыпают в огромные емкости. Мужики разуваются, заворачивают свои портки до колен и начинают босыми ногами топтаться по ягодам. Как только сок винограда достигает портков, его сливают и готовят вино «Портвейн».

     – А вермут? – заинтересованно уточнил Георгий.
     – Про вермут – своя история имеется. Здесь две женщины Вера и Патима толкли виноград. Ягод маловато насыпали. Толкут и толкут его, а сок не поднимается. До такой степени толкли тот виноград, что сок мутнеть начал. Патима тут и закричала: «Вера, муть пошла! Вер, муть». Слили тот неудавшийся сок, а вино из него так и назвали «Вермуть». Но это еще ничего. На второй раз винограда они насыпали уж очень много и принялись мять его. Мы знаем, что у женщин портков нет, как у мужиков. У них юбки. Толкут они виноград, сок приподнимается, они юбки тоже приподнимают… До такой степени дотолкли, что Патима своей мохнушкой начала в поднимающийся сок макать и ахать от удовольствия. Поахала, поахала, вошла в раж и как закричит: «Ах, дам! Ах, дам». Вот так и появилась еще одна марка вина под названием «Агдам».

     Расул так увлеченно и забавно рассказывал, что директор, вытирая нахлынувшие от смеха слезы, с трудом умоляюще проговорил:
     – Хватит, хватит, Расул Гамзатович! Вы так и до коньяка доберетесь.

     За неимением в лесной столовой рюмок, воспользовались обыкновенными, вымытыми до блеска, гранеными стаканами. Директор, вскрыв бутылку, плеснул в стаканы граммов по пятьдесят. Георгий, на правах руководителя района, встал.
     – Предлагаю поднять первый тост, – начал он, – за нашего уважаемого гостя Расула Гамзатовича. Сегодня нам довелось лично познакомиться с лучшим поэтом двадцатого века. Примечательно и то, что вот в такой непринужденной обстановке, в лесу, мы чуточку узнали Ваш, Расул Гамзатович, веселый и общительный характер. За Вас, и Ваше творчество, Расул Гамзатович!

     Отведав прекрасного грибного супа, второй тост за гостя поднял директор леспромхоза.
     С третьим, ответным словом, гость еще раз извинился за внезапное появление его в районе. Подметил, насколько красивы наши леса, где впервые в жизни ему довелось совсем рядом с собой увидеть целое стадо самых настоящих лосей.

     В продолжающейся за столом беседе Георгий подметил, что из многих произведений поэта, его более других тронула песня «Журавли». Попросил Расула Гамзатовича поделиться своими воспоминаниями об истории создания этой песни. Как у поэта появился замысел сравнения в словах этой прекрасной песни?

     – В шестидесятые годы мне довелось побывать во многих странах нашей прекрасной планеты. В Японии на мемориальном комплексе, посвященном детям, погибшим от ядерных взрывов, увидел маленьких белых журавликов, что очень сильно сопоставлялось с душами погибших маленьких ребятишек. Именно тогда мне и пришла мысль о том, что погибшие малые дети превратились в журавликов, а павшие на полях сражений взрослые крепкие ребята – превратились во взрослых белых журавлей. Кстати, на аварском языке я изначально написал несколько иначе:
              Мне кажется порою, что джигиты
              С кровавых не пришедшие полей
              В могилах братских не были зарыты
              А превратились в белых журавлей.
     Множество моих стихов на русский язык перевел мой друг еще по литинституту Гребнев Наум. Мои друзья Марк Бернес и композитор Ян Френкель, увидев слова стихотворения, сделали из нее теперь уже многим известную песню. Слова первого куплета, правда, пришлось несколько изменить. Но зато в таком варианте песня стала общенародной, понятной всем странам и всем народам.

     Несколько растроганный воспоминаниями, поэт взглянув на директора со словами:
     – Давай. Хозяин, еще по одной. За нашу дружбу! За дружбу всех народов! Нам трем крепким мужикам негоже зло в недопитой бутылке оставлять!

     Как будто что-то вспомнив, гость вдруг уточнил у Георгия:
    – А скажи-ка, дорогой мой, ты член партии?
    – А как же? Я второй секретарь райкома.

     Георгий с директором недоуменно переглянулись, а гость, как заведенный, продолжал:
     – За свою жизнь, за многие путешествия по странам мира мне доводилось слышать множество интереснейших тостов, притчей, прибауток. Один из тостов, услышанный мною в Грузии, мне показался особо интересным, врезался в память без всяких записей. Был я там приглашен на день рождения первого секретаря райкома партии. Праздник отмечали на его огромной даче, точнее сказать – вилле, в живописном местечке тех удивительных краев.
     Первым на празднике слово взял председатель райисполкома. «Я предлагаю, – говорил он, – поднять наполненные бокалы за нашего кацо*** Иосифа Сорокашвили, нашего первого секретаря. Я предлагаю поднять бокалы не за то, что наш уважаемый кацо Сорокашвили имеет четыре квартиры в городе и эту замечательную дачу – мы тоже не в шалашах живем. Я предлагаю поднять бокалы не за то, что наш уважаемый кацо имеет жену и трех любовниц – мы тоже не всегда дома ночуем. Я предлагаю поднять бокалы за нашего кацо, за его одаренность, его огромный и недосягаемый ум. Я вас заверяю, что во всей округе, а может быть и во всей Грузии наш кацо Сорокашвили – единственный беспартийный руководитель, который уже пять лет руководит нашей районной партийной организацией!

    *** Кацо - в переводе с Грузинского языка означает "друг".