ее любовь

Она тихо сгорала  до тла...
До ожогов заглушая боль.
И училась тонуть в наслаждении страданий,
что манили его...

Он танцевал!
Мотыльком, на ее костре
Бликами нежных огней               
От которых сильней и сильней
С каждым днем разгоралась она.

Она не могла говорить прощай!
Лишь шептала о том что прощает.
Он прощенный, не говорил прощай
Наслаждаясь костром в ее душе....

Он тихо умолял, люби...                лишь с улыбкой, тоске не  поддавайся!          
Ухожу, терпеливо жди...
Ну что ты глупая, наслаждайся!

Могла она? В наивном чувстве как с романа
Смириться ?
Могла она, стихи о чувстве не слагать
Которым скоро захлебнеться?   

   Он говорил... не надо мне стихов!
Что твоей грустью отдаются
Пиши конечно про любовь....
Не пропади... мечтая чтоб пропала

Она ругалась... он  сбегал
Она звала, он приходил
Любил ее жадно, безоглядно
И не любил... 
                Она была добра, и его так понимала
Что думал он порою,  пропаду...
И верила она что им любима
Там в глубине, под пеплом от   костров

Казалось ей что он особенный
И он таковым пытался быть...
Он исчерпывал себя, она признаваться продолжала
Не иссякая,
он выжидал пока ей полегчает      

Она учила его любить...               
Он не веря приходил убедиться
В наивности и простоте души
столь преданной и терпеливой любви   

Он уходил, каждый раз, не прощаясь... 
В ее глазах обида оставалась
Его она казнила, и тут же воскрешала
Он восхищался и уберечь старался

Но говорил что идет к другой
И пристально смотрел в глаза.
Он говорил - я не люблю тебя
Ласково улыбаясь в лицо.

А она. А что она?
Задыхаясь в беспомощной слабости
Кусала губы, сдерживая слезы
Молила Бога,  Боже оберни
Всю боль что причиняет,  возврати.               

Она хотела всю тоску
Сорвав с груди до кровотоков    
Отдать ему и с криком " на бери"
Опустошиться.

Казалась она ему слабой в рыданиях
Ему нравился смех, ее улыбка
День изо дня в обиде разочарований
Он не заметил как она угасла

Ни любви не хотела ни его
Лишь о покое души молилась
 просила писала, звонила и виделась
Любовь свою, руками его душила.