Оборотная басня с людьми

Незакоренелый писака века девятнадцатого времени настоящего,
Убиваться решаясь записку оставил - и ни рубля блестящего,
Что тётка, живущая рядом, рылом неэстетичным заметила,
И по уму еврейско-сложенному, ему, без вопроса, ответила:

Без крайней нужды уходить на тот свет успеется, окстись,
За чем то мыло будешь тратить, уйди окаянный, проспись,
Вервь лошадиную трогать позволил коль Бог, ты сказал сей час?
Впредь больше ни Бога в нашей избе, не потерпеть мне сих проказ.

Ну что поделать слабому поэту на данную свыше беду незванную,
Тут захочешь собакою сдохнуть - а сдохнешь, ого, саламандрою
Не будут в деревнях говорить на мягких турецких, как на лоне
Я саламандра могу по Чеховски назвать гордо - хамелеоном!

Ишь какой, собакою мреть задумал на дворах наших чистых
Иди ка ты лучше к батюшке, да пешочком, да причистись,
Клятый греховник, как возьму метёлку, да как по голове,
Даже не гляну, какая Клара у какого Карла украла кларнет!

Ты же, старуха, из дома гнала, сама называлась безбожницей
Теперь сяк изволилась воля - так ты - стала Богу помощница?
Что ж, объясни сия суть, почём дело так в мне кричать,
А "окстить окаянный проспись!" - надо же было так врать...

Ты пойми меня, старую дуру, не со зла же кричала я вновь,
Мне хотелось прояснить сие действие, поднесть в него новь:
Только вот убиением голову портишь, знание тратишь, а там...
Убиенный, но умный и благочестивый, совсем не нужен Христам!

Мораль сей басни такова: коль Бога нет - так быть Богам!