аффект

Откуда в советском, или, как принято считать в мире, русском человеке (и мир тут в чем-то прав) эта постоянная готовность к войне, к ратному подвигу (трудовые подвиги так не вдохновляют), а, если говорить начистоту, к убийству?
Любой человек способен ненавидеть с той или иной степенью глубины этого чувства. Но убить, по большому счёту, современный нормальный человек может только при определённых обстоятельствах, как то:
защита собственной жизни или жизни близких (инстинкт самосохранения),
в состояния аффекта
или, если он, всё-таки, ненормальный.
Первый из этих трёх критериев среднестатистическому СОВКУ очень близок и понятен. Он живет с перманентным ощущением опасности для себя, своей семьи и даже страны в целом. Веками!
Второй критерий ему еще ближе. Он с гордостью репрезентует себя, как человека неадекватного, вспомните хотя бы: «умом Россию не понять».
В состояние аффекта способен впасть каждый, но прожить жизнь в этом состоянии, согласитесь, теоретически невозможно. А вот практически, оказывается, пожалуйста. Кстати, если присутствуют оба эти критерия, инстинкт самосохранения замещается жаждой убийства (на худой конец, приличной драки).
Но без последствий ничего не бывает.
И тут к среднестатистическому СОВКУ подкрадывается третий критерий. Ненормальность.
Ненормальность может быть врожденной (не такое уж частое, в процентном отношении, явление) или может быть приобретенной путём дрессировки (если хотите, воспитания).
Самым эффективным инструментом воспитания (если хотите, дрессировки) является религия.
В ряду самых популярных религий Русская религия стоит особняком. Я не оговорился.
Русская религия столь же далека от христианства, сколь и от духовности вообще. Практически только один постулат раннего христианства был взят ею за основу и сохранён до нашего времени (точнее, его половина). Всё остальное интерпретировалось самым беспардонным образом. Смысл постулата таков: «если родился рабом -  будь хорошим рабом, но если есть возможность освободиться - лучше освободись». Вторая часть этой сентенции, конечно, никогда не прозвучит в речах русского «духовенства». Впрочем, как и первая.
Я не являюсь адептом какой-либо религии. С тех пор как люди начали выживать, т.е. воевать, у них появились вожаки, т.е. лидеры. У лидера, в свободное от войны время, одна задача – оставаться лидером. В мирный период это непростая задача. Возникла острая потребность в религии. И Бог был не против. Если бы оказалось, что Бога нет, лидеры бы его придумали. У всякого вожака (читаем, лидера) были свои боги и каждый лидер репрезентовал себя как их протеже. Это многобожие (т.е. язычество) за тысячелетия превратилось в настоящую науку. Темпы развития этой науки поначалу не шли ни в какое сравнение с темпами прогресса самих людей. Однако в какой-то момент прогресс человека начал ускорятся. «НАУКА» не могла не отреагировать (вспомните Вавилон). Язычество никак не справлялось с «толпой» (какая-то демократия получалась). Нужен был один Бог. И один его протеже (ну, на худой конец, несколько). И Бог опять был не против (живите, как хотите, пока меня всё устраивает).
ЕГО почти всё устраивает, и то, что мы убиваем друг друга, в том числе. Но в разумных пределах. Любая война заканчивалась большой депрессией. Мы каждый раз зарекались воевать, и каждый раз начинали вновь, хотя, как будто, никто не хотел. Значит кто-то, все-таки, хотел. Сложили два и два?
В конце концов, мир догадался, что большие бойни ЕМУ не очень угодны и, худо-бедно научился сосуществовать с самим собой.
Особняком осталась только Россия. Мусульманский экстремизм, как зверь – оставь его в покое и он тебя не тронет. Как Китай – не беспокойте его (а попробуй, побеспокой) и вам нечего опасаться. В то, что США несет миру угрозу, уже почти никто не верит.
 Но Россия (со своей древней религией) – дело другое.
Придуманной когда-то религии («родился рабом – будь хорошим рабом») лидеру достаточно, чтобы жить в удовольствие. Но что бы раб был хорошим, его нужно кормить (особенно в мирное время). Слава Богу, если есть чем. А если не густо?
Что бы было чем кормить, лидеру нужно что-то делать, кроме того, что затариваешь собственный карман. Что бы что-то делать, нужно что-то уметь, а о каком умении может идти речь, если все силы брошены на поддержании эффекта собственной необходимости, т.е. для поддержания чувства опасности для своего прайда (читаем, электората).
И большинство лидеров начало потихоньку учится умению делать что-то интересное и полезное прайду (т.е. прогрессировать, развиваться), что уже сближало лидера с электоратом, который, согласитесь, всегда прогрессировал быстрее своего лидера, даже если лидер приковывал икаров к скале или сбрасывал с колокольни без крыльев, которые те мастерили.
Такой подход к теме лидерства постепенно отвлёк людей от войн и это был поворот в направлении современной демократической модели. Эффект был такой, что даже религиям пришлось потесниться. И Бог опять был только «ЗА». Тем более, что эффект энтропии не грозил существованию. Полярностей в человеческих общинах (и даже в отдельно взятом человеке) всегда хватало. К тому же, некоторые лидеры в силу своей лени, или боязни перемен, или просто от неспособности развиваться, тянули свои прайды в прошлое (ведь сохранение старой, примитивной модели не требовало сверхусилий, главное запугать прайд). Именно в таком положении запуганного прайда Россия пребывает на протяжении всего своего существования. Не смотря на все потуги ее ИКАРОВ, российские вожаки всегда побеждали любую оппозицию, используя религию и традицию. Причем, если религию нужно впихивать хоть в какие-то исторические рамки, то традиция - это просто мечта шулера (ври, что хочешь).
Эти два не очень понятных советскому (хотя, кто с ним когда-то советовался?) человеку, понятия (извините за тавтологию) заставляют жить его жизнью, невероятной с точки зрения современной цивилизации. Но и это Бога пока устраивает. Посмотрим, что будет дальше. Не было случая, чтобы агрессор не был унижен. И ОН всегда был только «ЗА».