К О. Т

Коль окликнут меня - не узнают,
Назовут - мое имя не вспомнят,
И мой голос, смеющийся голос,
Незнакомым скорее сочтут.

Но ты знаешь меня, ты узнаешь,
Кто я, что я, какой и какая,
И на зов твой один обернутся
Сотни тысяч единой меня.

Это я полз под пулями смело
В тыл врага, чтоб взорвать там Кью-бомбы,
Для чего-то мне было так важно,
Твой исполнить жестокий приказ.

Клял тебя я забористым матом,
Но твой голос, исполненный власти,
Пара глаз твоих жутких, зеленых
Вдохновляли на битвы меня,

Когда в городе, старом и милом,
Умирающем, страшном и грозном
Тайный недруг любимую Бэтси
На большие мученья обрек.

Это я за тобой наблюдала,
Оставаясь все время незримой,
За тебя ежедневно молилась
И от пули шальной берегла.

И, любовью моей осененный,
Ты жесток был, но делал благое,
Когда в тайной зловещей пещере
Я к свободе тебя провела.

А в каком-то ином воплощенье
Я познала с тобой наслажденье
Со стыдом вперемешку и страстью,
Как ты выбрал меня для утех.

И забыв даже честь, даже гордость,
Я продал тебе тело и душу
И остался одним из последних,
Чтоб прикрыть твой уход сквозь Врата.

Я, воспитана бабушкой строгой,
Обожавшая только свой посох,
В неком мрачном, безрадостном мире
Тебе вверила жизнь и судьбу.

Я с тобой от Оорт отбивалась
И детей тебе много рожала,
Своей жизнью пришлось искупить мне
Ночь в горах - нашу первую ночь.

Ты узнал меня в сотнях обличий,
В сотнях, тысячах прожитых жизней,
Мы с тобою всегда были вместе,
Узнавали друг друга без слов.

В вихре танца кружась и играя,
Как осенние бурые листья,
Даже в мире мещанского быта,
Ты узнал меня даже в Москве,

Где мы стали обычными слишком,
Ходим в церковь, считаем копейки,
То привычно сидим у ноутбуков,
То в работе своей устаем.

Умирали, рождались мы вместе,
В ста мирах постоянно встречались,
А в сто первом шагнули друг к другу
И узнали и голос, и взгляд.

Так и было, и будет вовеки,
Что на зов твой всегда отзовется
Все огромное многоголосье -
Сотни тысяч единой меня.