Продолжение дневника

Когда поступила в школу, мне было 6 лет, 7 лет исполнилось 11 октября. Цифра 11 для меня ассоциировалась с двумя человечками, у которых развевались волосы в одну сторону. А еще мне казалось временами, что это высокие столбы, а на них развевались флажки. Мама говорила, что я родилась в сытный месяц, в октябре, а осенью в закромах все было:гора картошки, овощи, соления, копчения (окорока мяса, шпиг), варения и все запасы. Масло сливочное мы покупали в сельмаге, но только ящиками и хранили его в кладовой, где зимой было холодно, как на улице. Приходилось масло откалывать кусочками и оно трещала на зубах во рту.
 Сестра родилась в мае и у нее в закромах было пусто, все почти съедено, а до урожая было ой, как далеко. Я с удовольствием смотрела на себя в зеркало, видела круглые и румяные щечки. Я думала, что сестра будет у меня в закромах брать все, что ей надо. Я ее спасу и она всегда будет с картошкой и овощами и варением из смородины. У нас в подполье стояли банки с груздями, с огурцами,с помидорами,с квашенной капустой, со смородиновым варением и варением из жимолости. Когда ставили все эти банки, я думала, неужели можно съесть такую прорву еды? Папа еще добывал свежее мясо, дичь и ловил рыбу. летом папа косил сено для коровы и теленка. Молоко, сметана, простокваша, сливки были всегда.
 Во втором классе я прочла книгу "Четвертая высота", про Гулю Королеву. А сестра, учившаяся уже в 3 классе читала мамины книги. Например, "Тихий1 Дон", но украдкой, так как мама сказала, что еще рано читать детям такие книги в 9 лет. В будущем моя сестра стала учителем русского языка и литературы в школе. Я только пролистала страницы и увидела картинки. На одной было изображено, как мужчина с усами, на коне едет рядом с женщиной с ведрами воды на коромысле и не помогает ей нести их. Мой папа всегда помогал маме тащить ведра или другие тяжести. Мне показалось, что мужчина арестовал эту бедную женщину и ведет ее на свой огород, чтобы у него была вода. А он фон-барон такой.
 Так вот книга про Гулю Королеву, ее писание дневника подвигло и меня начать писать дневник. Я решила купить толстую тетрадь в 40 листов. Попросила у мамы немного денег и купила в сельмаге толстую тетрадь в 40 листов, с коленкоровой вишневой обложкой. С тех пор вишневый цвет стал моим любимым цветом. Синеглазая и смешливая продавщица Аня Стрельникова заметила, что дети во 2 классе еще пишут на тоненьких тетрадках и зачем мне понадобилась такая толстая тетрадь? Я сказала, что надо. Взяла любимые подушечки и кругленьких конфет по 200 граммов и ушла.
 Дома я села за стол, глубоко задумавшись. То, что было написано в 4 года мне показались смешным и веселым произведением, но не похожим ни на что. Так произошла первая критика моего писания. Я стала досточно взрослой и надо было писать про жизнь. Я вывела число, год и написала все, что было за день. Так продолжалось несколько страниц. Мне стало скучно писать одно и то же. Каждый день, как близнецы похожие друг на друга. Потом попалась книга Пришвина "Дневники" и еще несколько его рассказов. Я была поражена прозрачностью, краткостью и емкостью текста. Каждое слово было особенным. Я не могла понять, откуда так? Я вчитывалась в строчки и дивилась их подбору и умению останавливаться. Я так и не научилась останавливаться на самом интересном. Я видела, как говорит человек, скажет фразу , а остальное промолчит и можно догадаться даже тот час или после обдумывания.
Пришвин Михаил стал моим первым и любимым писателем. Мне казалось, что повзрослев, я непременно познакомлюсь с ним или пройду рядом, чтоб увидеть его вблизи. Продолжение следует.