И в Горбачеве что-то есть хорошее...

  Это краткий вариант эссе о Горбачеве. Я глубоко убежден, что не будь его, мы вляпались бы в большую войну. На пике Андроповщины бешеный Осипович сбил южнокорейский Боинг с 300 пассажиров, а подполковник Станислав Петров 26.09.83. спас мир! Он не поверил брахляной системе "раннего предупреждения", что США наносят ядерный удар. Так один умный человек может поправить говенную систему. Примерно тоже самое сделал Горбачев, а придурки обзывают его врагом...Главное, Горбачев подписал договор СНВ и мир отполз от края ядерной могилы.Зачем 17 тысяч ядерных зарядов? Оказалось можно обойтись и двумя тысячами.
До сих пор бывшие сподвижники М. С. Горбачева, уже после 1991 года, красуясь перед телекамерами,  считали просто необходимым лягнуть политическую тень бывшего генсека  и при этом они явно не осознавали, что они обязаны Горбачеву не просто всем-всем, а даже и самой жизнью.
Горбачев с начала своего правления, с 1985 года, чувствовал нутром неустойчивость своего положения и именно поэтому он и не решался жесткими, репрессивно-расстрельными мерами восстановить в СССР распределительно-карточную систему времен  Иосифа Сталина. Он, может быть, и рискнул бы, но не было у него уверенности в том, что в результате очень возможной неудачи  он не повторит судьбу Н.Чаушеску.
Эта неуверенность и привела в итоге к тому, что сопротивление падающего коммунизма натиску недовольных (многие толком и не знали, чем они недовольны) оказалось карикатурно слабым и явилось миру в лице  Г. Янаева и иже с ним мелких политических шулеров. Они все тоже были очень неуверенны, и только поэтому танки не начали с ходу стрелять по зданиям, а солдаты не приступили к масштабным убийствам и изнасилованиям населения. А если армия не убивает и не насилует, ей самой нет оснований опасаться того, что и ее тоже начнут убивать, а может и насиловать. Начинается братание, и процесса «остервенения народа» никак не наступает, а без этого в России никогда не может быть никакой войны. Война, неизбежно, отменяется,  вместо нее начинается оперетта.
А раз уж начинается оперетта, то все настраиваются благодушно, все ждут...  вот сейчас выбегут девочки и станцуют канкан.
Раз нет крови, то нет и жажды мести. Прикиньте, если бы в августе 1991 войска в Москве устроили масштабное кровопролитие? Чем бы тогда все закончилось?
Однозначно, что отдельные войсковые части перешли бы на одну сторону, а другие, так же быстро, на совершенно  противоположную, вот тут бы страна и умылась. Вся кровь, вся мерзость, все убийства были бы записаны в пассив КПСС. Уже тогда точно дело бы для нее не закончилось железным Феликсом и замухрышкой Калининым. Бастилия на Лубянке, вряд ли бы тогда, тоже устояла. Это место обвели бы чертой и написали: «Здесь колесуют коммунистов». И из 19 миллионов 5-6 миллионов членов партии однозначно прикончили бы с обычным для этого дела народным энтузиазмом и размахом. Некоторых за дело, а многих и зазря. Как обычно это случается при любой революции, а при российской просто делается с упоением. Не забудьте о том, что в России очень много людей без заики произносящих волшебное слово расстрел, а вместо волшебной палочки у нас уже давно выступает жизнекосилка имени Калашникова..
Горбачев все это знал еще в 1985 году. Он знал, что государство, доставшееся ему от Ильича второго, полный банкрот. Банкротство окончательно проявилось  в том злосчастном 1985 году с падением мировых цен на нефть.  В итоге за шесть горбачевских лет внешний долг вырос в четыре раза и теперь В. Путин твердо говорит, что иностранные займы были ошибкой. Интересно, а что бы он придумал на месте Горбачева? Крякать, когда известен результат легко! А вот крякни в режиме поиска и неопределенности, сидя в ГДР, где сосиски были даже в 1990 году …
Внутренний долг СССР тоже не дремал и с 1990 года начал ежегодно удваиваться. Это уже пошла настоящая катастрофа!  И только пассивный и непонятный большинству дрейф Горбачева уменьшил размах той амплитуды, с которой качнулся смертоносный политический маятник в стране. Этот маятник мог стать  оружием массового уничтожения, качнись он чуть посильнее. Горбачев его притормозил и тем самым сохранил «лучшие кадры» КПСС, так необходимые для последующего «спасания» страны. Он понял, что народ любит его родную КП, примерно, как собака палку. Это дошло до него еще во время первых истерических родовых криков российской демократии. У неопытных рожениц с партийным загибом матки влево и назад роды получились кое-как, и демдитя вышло, естественно, недоношенное.
Умница Михаил Сергеевич сообразил, что этот демократический российский недоносок править без регента не сможет, и он решил сам этим регентом и побыть, да еще как можно дольше. Но уж ответственность-то, если что, вся свалится  на этого упомянутого недоноска, подумал Горбачев, а регент снимет свои сливки и тихо отползет в сторонку (или в сторону Швейцарии).
И недоносок, поначалу, с лихвой оправдал ожидания. А что взять-то с недоноска? Он резвенько, на своих хилых ножках ринулся спасать страну, своими трясущимися кривыми ручками. Он, наивный, думал, что коммунисты с этим делом не справятся, а народу будет страшно плохо (еще хуже, чем сейчас), поэтому надо, очень надо, немедленно спасать.
Это недоношенное дитя подставило свои хилые плечи под рушащийся свинарник коммунизма и, естественно, не удержало этого грандиозного сооружения, украшенного многочисленными помпезными скульптурами и колоннами. Все с мощным треском, грохнулось, дерьмо мощно разбрызгалось во все стороны. Запах пошел кругом ужасающий! Демократия, забрызганная дерьмом, стала совершенно неузнаваема. Кое-кто принялся злобно называть ее дерьмократией. Ведь демократия – это власть народа, а когда он (народ) свою власть кроет  дерьмократией, и всё забрызгано дерьмом, включая народ, тревожные возникают вопросы и о ней, и о народе.
А о дерьме вопросов не возникает. О нем вопросы только у огурцов и помидоров на грядках, и тоска по нему, тоже у них. У нас же все вопросы о власти. А так как объективно установлено, что в моменты всяких резких, обычных для нашей истории переходов, она больна недоношенностью, то ей без регента никуда.
Очевидно, что на роль регента с самого начала большого хаоса заслуженно метил Горбачев. Но в возникшей свалке и суматохе, по закону огородной грядки, побеждает тот, кто постоянно находится на ней. Те, кто пересажен в отдельные горшочки и находится за пределами Москвы, тьфу, не Москвы, а грядки с ростками власти, шансов на регентство не имеют никаких.
Регент думал дать недоноску слегка потешиться, а потом врезать ему пинка. А в итоге он сам пролетел в Крым мимо власти, и вся его партия тоже пролетела. Воцарился на сцене власти тот самый дерьмократический недоносок, рожденный так неудачно и неготовый к власти вообще.  Поэтому он многое не учел, а именно то, что теперь  КПведы оказались в роли жертв дерьмократии, а у нас это самая выигрышная роль. Некоторые из них принялись учить и поучать и, не дожидаясь памятников (ведь всем учителям положены памятники) обюстообразились до такой степени, что, глядя на них, так и хочется возложить цветы.
Говорящие бюсты, пропечатываемые в газетах оппозиции – это одно из чудес XXI века. Мы же по части чудес как всегда впереди планеты всей. Говорящий бюст он как бы вещает от имени и по поручению бюста молчащего. Вообще впечатляет. Новый вариант дуэта, рекламирующего светлое будущее.
Горбачев же приспособился рекламировать пиццу, что лишний раз говорит о его находчивости. Некоторые из идиотизированных КПведов поносят бывшего генсека. А ведь именно он, обеспечив бескровный развал коммунизма, пусть даже и с разбрызгиванием дерьма, создал возможности для выживания и даже частичного ренессанса коммунистической идеи. Последние судороги коммунизма были похожи на жалкие конвульсии профессионала-убийцы, дожившего до глубокой старости и медленно подыхающего в своей загаженной постели. И это зрелище затмило и затерло прежние  дела кровавой молодости резвого монстра, взращенного Марксианским Манифестом, и вызвало неизбежную жалость к уже безбородому, немощному и поношенному дедушке в грязноватой пижаме, выпачканной экскрементами от экспериментов коммунизма.
Призрак, призрак бродит по России!!! Это призрак капитализма, и он хотел бы стать посильнее всех прежних призраков. Но в том, что у нового призрака стать ядреным и махровым шансов маловато, большая заслуга специалиста по пицце.
Для Горбачева надо бы отчеканить особую медаль «Сберегатель коммунизма». Этот человек сделал больше всех фараон-товарищей для того, чтобы дело Маркса-Энгельса-Ленина-Сталина в один прекрасный день воскресло и восторжествовало в России. А его обзывают клятвопреступником. Нет, настоящие клятвопреступники – это те, кто клялся в верности идеалам, а потом первыми рванули в кусты с зелеными баксовыми листьями и в коммерческие  банки. Горбачев держался до-последнего и, обойдясь без большого злодейства, таким образом, дал всё же коммунизму шанс!
Ну, вот, по сути дела, и все. Самым разумным ходом КПведов было бы приглашение бывшего генсека на приличную должность в партии и вот с ним-то они, скорее всего бы, и возродились. Но на наше счастье бюстообразные ребята на такие тонкости и понимание процесса неспособны. И Михаил Сергеевич кушает пиццу, с аппетитом, надо признаться, кушает,  наблюдает за политической неразберихой на месте некогда монолитного единства и изредка мелькает в телевизоре с интересными сентенциями, к которым никто не прислушивается.
Вылупится ли птенец новой государственности из того хаоса, который возник в процессе перестройки нашего сарая-коммунизма, так долго выдававшегося за рае-коммунизм? Это вопрос, на который пока нет ответа.
Правивший в СССР административный аппарат хорошо знал себе цену. Поэтому-то он и не решился на открытую смену отношений собственности, опасаясь, что это приведет к такой поляризации и такому разбою при дележке, что возможно полное перетекание власти в другие руки и даже ее саморазрушение. Собственно говоря, это частично и случилось в результате   событий, развернувшихся с1985 до 1991 года.
Народ, конечно же, мог пострадать в этом раскладе значительно сильнее, чем это наблюдается, но к счастью этого не случилось.
То, что происходит сегодня лишь в нескольких регионах, могло происходить по всей стране. Но к везению власти, в стране есть КПРФ, и есть еще одни козлы отпущения – дерьмократы.
Ругать последних – почетно, а первые все примеряют белые одежды спасителей нации и все раз за разом подставляются и подставляются. Так, что вопрос о виноватых, ясен.
Губернии и края с завистью смотрят на Москву, глотают слюну и всхлипывают от ее самоуправства, но пока терпят, как терпели до поры до времени все республики при Горбачеве его лихое комбайнирование страной. Великий нам достался комбайнатор!
Региональные властители в России лишь в одном случае могут консолидироваться вокруг центра и не выжидать ситуации, подобной августу 1991 года. Этот случай заключается в предоставлении им максимальной полноты власти в регионах, что заключается в четком разграничении полномочий и предметов ведения. Система непонятных договоров оказалась сложна и ненадежна и тихо отмерла. Остается лишь надеяться, что кривая вывезет, и не случится худшего, типа большого кризиса начавшегося в 1985 году и до сих пор еще не совсем окончившегося.
А Горбачева надо хвалить, чаще показывать по TV, а то может быть и в президенты позвать. Он меньше других похож на говорящий бюст, да может еще и сумеет стране  пиццей помочь, и западными займами. Юбилей его восшествия на престол прошел на удивление скромно. А могли бы и орден дать. Вот свое время Горбачева наградили в Польше орденом Улыбки. В ехидстве полякам не откажешь, а может, и был в том некий глубокий смысл. Похоже, нам намекали, что скоро будет не до смеха. А что, жалко было к 75-летию дать ему за заслуги перед отчеством. Заслуги-то есть. С отечеством, правда, небольшой вышел конфуз, но ничего С.Михалков уже все поправил, и отечество снова возникло. Как птица феникс (в виде двуглавого орла, так и хочется сказать орел-табака), но отчество возродилось.

А дальше немного стихов посвященных Горбачеву и его времени, или точнее его безвременью...

Сегодня Вождь наш получил
Улыбки орден неприметный
Он вправду тратит много сил
И бьется с прошлым, беспримерно!
Уже три года пронеслись,
Пока что, больше разговоров,
Но не меняется ведь жизнь…
Я справедлив? Без переборов?
И если дальше так пойдет…
Слова новье, а дело нет все же.
То и осёл любой поймет,
Почувствует ослиной кожей,
Как до конца облезет шерсть,
Своя, ценней любого меха,
И надо будет преподнесть,
Кому-то орден, просто, Смеха
И я его готовлю  уж…
Поскольку очень твердо знаю
Нет перестройки в центре душ,
Она чуть тронула их с краю.
 13.07.88.

Загнали в угол экономику вожди!
Хорошего теперь уже не жди!
Она в углу барахтается зверем
И нет числа убыткам и потерям.
              1984.

Хрустальную вазу судьбы,
Пронося над потоком народной неволи,
Страхом наполнен, предчувствуя
Грохот и всплески беды.
Только при этом не будет и боли
Жизнь превзошла чудеса и кошмарные сны.
Кашпиризация вышла за грань очумения.
В гранях судьбы отражается множество жизней
Значит бушует поток под полуденным солнцем,
И весь сверкает, как будто свершилось паденье.
                1986.
Куда деваться-то от лени нам?
Вон ведь стоит и хмурит бровь,
Уже в четвертом поколении.
И жизнь, и счастье, и любовь.
И трудно так одолевается
Бетона с бронзой тяжкий груз.
Смахнуть бы с плеч - не получается,
Скажи поднять - я не решусь.
Куда деваться нам от Ленина?
Он до сих пор живее всех,
А мы все дохлые и с ленью мы.
Способны, разве лишь, на смех.
Он не ленился вон в 17-ом,
И все преграды одолел.
Счел птичку, что зовется рябчиком,
И в доте мраморном засел.
А мы все ленимся и ленимся…
Толпимся и глядим в гробы.
Пора забыть бы нам о Ленине -
Историей заняться бы.
                1987.

Вот, ненавидимый народом
Егор Тимурович Гайдар
На кладбище отнюдь не оду,
А суть-то самую сказал…
Когда нефтянка 20 баксов,
Работа презиком не в кайф…
А при 80-ти сразу
Иной расклад и просто драйв!
В  презикование доходит
Особый смысл такой цены
И можно счастья слить народу,
Ведро… другое.
Пусть они…
Слегка попьют.
Чуток закусят…
Потом посмотрят сладко сны,
Где все они с Великой Русью
Навек к столбу прислонены.
2007.
Как будто все столетья на дворе!
Опять Россия в рабстве и тумане…
Созиф грохочет камнем на горе
И грохот  множится в народном океане.
Демократический не плодоносит сад,
Хоть удобрений вбухано немало.
Но, ох, как зелен, зелен виноград,
А многим и такого не попало…
           1989.
Сначала гробили народы,
Призвав по новому дышать,
От шеи, тонкой по природе,
Длинней потребовали стать.
Открыв синеющие дали,
Ура, заставив, всех орать,
Сиянье северное стали,
Как ордена вдруг раздавать.
Удобрив тундровые «нивы»,
И обезлюдив чернозем.
Назвали вольным и счастливым
Народ, обманутый жульем.
Уже прикончивши природу,
А, после вздумав охранять,
Вновь приготовили к походу
Компрохиндеев ловких рать.
Из исполкомов и обкомов,
Там, наруководившись всласть,
Они пошли спасать муфлонов,
Луга, леса и «нашу» власть.
Коммунвандалы, комменсалы,
Неутомимое жучье.
Опять им, как и прежде, мало.
Хотя вновь отнято ничьё.
А что же изменилось нынче
Д ничего пока ещё…
И по асфальту бодро рыщет…
В костюмах новеньких грачьё.
Давным-давно, под видом блага,
Освящена волна растрат.
 И скрылся под угрюмый мрамор
Великий коммун Герострат.
А с ним укрылось от Фемиды.
Толпой, помельче воронье…
Ну, разве это не обидно?
И здесь комфортное житье!
Сначала гробили народы,
Теперь кричат: пора спасать,
Остатки жалкие природы,
И наций хиленькую стать.
Сезон спасания в разгаре!
Открыт «ОСВОД» закрыт» ОСО».
Во всеспасательном угаре
Крутится шумно колесо.
История такая штука
Мелькает  спицами в глаза,
Но подозрительные звуки
Из беличьего колеса.
А вместо белок, снова толпы,
И снова обессмыслен бег…
И я не вижу в этом толка
Менять одним другой сюжет…
Сначала бегаем по кругу
Потом кружим все, по прямой…
Твердя уверенно друг другу,
Что  это уж последний бой!!!
Пока не умерла надежда!
И дышим, хоть и тяжело
Пора освободить невеждам
От роли белок… и «село».
И город, и кино, и теле,
И тела истинную страсть,
И воскресивши, душу в теле
Ей передать навечно власть.
    1990.
Родина! Плачу я. Бедная,
Скрытая в стылых снегах.
Тень от величия бледная
В белых, как свечи церквях.
Хлеба и то ведь не досыта,
Вот получил мой народ.
Кое-кто запил без просыпа,
Вышел и рубль в расход.
Словно кочевьями конница
Беды идут тут и там...
Нагло идут, не сторонятся…
Грубо, по головам.
Родина! Святость под нечистью.
Глупых правителей сонм,
Путают выгодность с честностью
Тянется власть их - как сон.
                1991
Жизнь страшно непривычная несется по стране
Наверное, привычки нам менять придется все.
В газетах часто пишется буквально черт те что.
И что только не слышится, и не вещает кто.
Уже все перестроено в оценке прошлых дней.
И в обсуждении строя уж достигнут апогей,
Но все чего-то хочется, чего-то ждет душа.
А новые пророчества не стоят ни гроша.
                07.87.