Мой путь. ч. 5. Корабль вдруг стал подвержен крену

…Корабль вдруг стал подвержен крену,
В стране ни редьки нет, ни хрена,
Смолой сползала Перестройка,
И бармен скалился за стойкой.

В ОВОЩНОМ МАГАЗИНЕ. ЗАРИСОВКА С НАТУРЫ

И вот я здесь. Налево сок.
Направо – два прилавка.
Изрядной площади кусок –
Подсобке. В зале давка.

- Что принесли? Когда дают?
- А кто их, право, знает!
И все снуют, снуют, снуют,
Друг другу объясняют.

Два «продавца»: она и он.
Без возраста, без пола.
Помятый взгляд. На кисти - «СЛОН»,
(это означает: Смерть Легавым От Ножа)
Трико из-под подола.

«Товар» в земле. Одна ботва.
Морковь с горох. Нет свеклы,
Съедобных перцев только два.
Томат в морщинах, блеклый.

Унылый сизый баклажан
Скрутился в рог бараний,
Как будто для глумленья дан
Подарок Астрахани.

Арбуз в контейнере прокис.
Усопшая петрушка
Из щели вывалилась вниз,
Смахнув пивную кружку.

За шелухой не виден лук,
Картофель в липкой пыли.
Бедняга вынес столько мук.
А клубни все погнили.

…Цветных полей большой ковер…
…Мильярдные затраты…
А купишь дыню, помидор –
И жуй одни нитраты!

1988 г.

ВЫЕЗД В ДЕТДОМ В СОСТАВЕ КОМИССИИ

Я был нежданно рад,               
Когда, надев кроссовки,               
Поехал в Ленинград,               
В детдом, в командировку.               

Чиновник ждал отчета,               
Насколько детский ум  -
Для точного расчета -               
Готов для школьных дум:               

Насколько речь чиста,
Насколько мысль проста,               
Насколько навык вбит,
И чем досуг забит.      
               
И в Волховский детдом               
Я прибыл вшестером.               

Чтоб наш сиротка хилый               
В Советах не зачах,               
В запас он копит силы               
На импортных харчах.               

«Для нас, - сказали дети, -               
Нет ничего желанней,               
Чем завтрак на рассвете
Китайской кашей манной!»               
 
Да-да! Уж скоро год,               
Как взмах волшебных вилок               
На голову сирот
Обрушил шквал посылок:               

Конфеты, кофе, фрукты,               
Крупу, фасоль и соль,               
Ветчинные продукты…
- Всё шлют им Буш и Коль.    

Ходил я по подвалам,
Продукт держал в руках –
Всего-всего навалом –
На разных языках.

*     *     *    
         
Известно, что заводы –               
Губители природы,               
Вот - в Волхове завод               
Живых губитель вод! 

Его дурные трубы
Уткнулись в небо грубо
И пышут жуткой грязью:
Фенолом, серой мразью

Что дети – Mamma mia! –
Страдают анемией,
А тем, что в чреве, - хуже:
Все просятся наружу! 

Их мамы, к сожалению,   
Весь срок – «на сохранении».

Но самое ужасное –
Кто  вынести то б смог?! –
Все выбросы опасные
Идут в открытый сток!

Оттуда мерзкой жижей
(Прости мне рифму, грека!)
Он мчится ниже-ниже –
И прямо в Волхов-реку!!!

В нее нырнуть решишься –
И зрения лишишься:

Кислоты, шлак, руда,
Песок, мазут, цемент - 
Найдешь там без труда
Тяжелый элемент!

Несутся в Волхов стоки –
Болезней вот истоки.
И ширится эрозия,
Когда в мозгах коррозия!

…Как спеть в цензурных  выраженьях
Об очистных сооруженьях?

20 июня 1991 г.

*     *     *   

...С тех пор прошли десятилетья,
И я – не тот, иных уж нет,
Безумный ветер лихолетья
Дудит заманчивый сонет,

На этом труд свой завершаю,
Чернила высохли. Перо
Повисло в воздухе. Решаю
Захлопнуть памяти бюро.

Весь век топчу с детьми тропинку,
Оставив теплые следы,
На суд я вынес – половинку! –
По курсу – горы и гряды!


К   О   Н   Е   Ц

15 апреля 2015 г.

Борис Айзенберг