Мой путь. ч. 2. Сирот густые массы

«Я раньше думал, что Вы злые, а Вы добрые».
Из разговора с воспитанником интерната

Свершилось! Я распределился!
И в интернате приземлился.
И мой удел – души запасы
Нести в сирот густые массы.

…В семье когда-то настояли,
Чтоб я учился на рояле.
Когда б не крики и посулы,
Давно я спрыгнул бы со стула,

Удрал в подвал, замкнул замок бы,
Что ключ скрипичный не помог бы,
И там сидел бы и поныне -
И не играл на «пианине»!

…Такого, к счастью, не случилось,
И  ДЕВЯТЬ ЛЕТ мученье длилось,
Зато собрать детей ораву
И с ними петь – имею право.

Мой первый опыт интернатный –
Не леденец – не пряник мятный,
…Юдоль и скорби, и печали
Для тех, кого в хмелю зачали.

Детей подброшенных когорту,
Материал седьмого сорта –
Себе и обществу обузу –
Учили дочери педвуза.

Рабыни детских учреждений!
Вам ни похвал, ни награждений
За тяжкий труд ваш, нервный, адский!
«Мильон проблем!» - сказал бы Чацкий.

ОДА МЕДСЕСТРЕ СПЕЦИАЛЬНОЙ ШКОЛЫ-ИНТЕРНАТА
ЕВДОКИИ ИВАНОВНЕ СЕМИНОЙ

В заведенье, где лихие
День и ночь велись дела,
Заправляла Евдокия
Всей медслужбою, вела

Ежедневную работу
По лечению мозгов,
Чтоб из круглых идиотов
Сделать сносных дураков.

Друг больных, гроза лохматых,
Враг нечищеных ногтей,
Западня для психопатов…
Столько мудрой силы в ней,

Что слепые и немые
Прозревают, говорят
И Иванну Евдокию
От души благодарят!

1981г.


БЕССОНИЗМ.
(сугубо интернатское)

Который год наш интернат
Стремится на покой,
И прямиком несемся в ад
И мы с его судьбой.

Без выходных – во мглу плывет,
Не ведая удач,
Конец себе и нам зовет –
Под вопль и смех, и плач.

Но утонуть не суждено
Ему от стрел и пуль
До той поры, пока ГУНО*
Его сжимает руль.
1981

*Главное Управление народного образования г. Москвы


ГИМН  ПРОФЕССИИ
плоды раздумий  воспитателя интерната
               
Если кто-нибудь захочет расспросить меня подробно
О профессии, которой лучше нет на белом свете,
Я отказывать не стану, а с достоинством степенным
Вам поведаю про службу, о какой Вы, я уверен,
Не слыхали и в помине, а меж тем, я знаю многих,
Кто здоровье, ум и нервы отдает ей ежедневно,
Постепенно превращаясь в тех, с кем выпало им в жизни
Провести часов немало. Но не будем торопиться.

Много лет подряд не знало человечество - ни школы,
Ни систем образованья, ни программ и ни инструкций.
Люди жили, как умели, колесу молились, ветру,
Солнцу, звездам, духу, зверю; не спеша хлебали лаптем
Щи из зелени богатой. Ну, а если вдруг удачу
Злой шаман позвать сумеет,
То все племя на обеде мясо вкусное увидит.

Так и жили по старинке, только сызмальства пытались
Поскорее научиться – дальше бегать, глубже плавать,
По деревьям лазать быстро да охотиться успешно.

…Было время, когда дичи средь лесов водилось много.
Только выйдешь из пещеры – а медведи, волки, лисы
Так и просятся на вертел для охотника и женщин.
И охотились отменно, и любили на досуге
Прихвастнуть про тайны леса, про таинственную нечисть,
Что в дупле большого дуба поселилась всем на ужас.

Те рассказы западали малым детям прямо в сердце.
Их восторженные души не могли дождаться срока,
Когда вождь решит, что можно им начать ходить на зверя,
А пока – сиди в пещере да играй с копытом лося...
Или слушай про охоту тех, кто нынче даже кости
Сам разгрызть уже не может.

Зверя вскоре перебили... но очаг уже дымился,
Так что даже не хотелось далеко ходить за мясом.
И на древнем совещанье порешили: будет лучше,
Если розовое мясо под рукою будет вечно:
Нужно лишь немного бревен, чтоб загон скотине сделать.

Чтобы опыт древних мужей не пропал навечно, втуне,
Детям с первых дней внушали уважение к учебе.
Говорили: если будешь мух считать, а не копыта,
Не видать тебе успеха, когда вырастешь, в охоте.
Не поймать тебе медведя, не убить и росомахи!

И тогда, усевшись дружно на скелет большого вепря,
Дети в первый раз вкушали муки тяжкие учебы.
Обучал же их охотник, потерявший в схватке с волком
Полноги, руки и бока, и свои истерший зубы –
ЭТО ПЕРВЫЙ БЫЛ УЧИТЕЛЬ.


Человеку от природы до всего дойти хотелось –
Посмотреть другие страны, переплыть большие реки,
Чья вода, журча, стремится по извилистому руслу,
Рассмотреть поближе звезды, разгадать язык звериный...
Что такое сновиденья? Человек тогда не ведал,
Но проникнуть в ночи тайны всяк по-своему пытался.

Если спросишь у шамана, он тебе тотчас расскажет
Про твоих умерших предков, чьи тела землей покрыты.
Он тебя не успокоит, а до смерти напугает
Гневом мертвых членов рода, разозлившихся ОТТУДА
На тебя за невниманье к духам древних властелинов.

Вот послушаешь шамана – и становятся понятны
Мертвых хитрые проделки: то свинью тайком утащат,
То в ночи огонь задуют, то пошлют некстати дождик,
То чумой ополовинят погибающее племя,
Иль охотников заманят в чащу леса и оставят
Выбираться наудачу – духи могут это сделать.

Духи духами, а в жизни - надо знать тропинки леса
И уметь в любое время из него найти дорогу.
Человек не сразу понял, что за резвым бегом Солнца
И Луны, его подруги, смысл таинственный скрывался.

И века прошли, и годы, и смотрел в ночи на Небо
И на Звезды с интересом -  человек с Земли – и думал.
И придумал он однажды астрономию-науку,
Математику придумал; географию – на суше,
Навигацию – на море, и космические бездны
Для него уже открылись.

Но не знал бы даже буквы, не умел прочесть ни строчки
И не понял бы ни слова тот, кто в детстве не учился!
Да не каждому и школа помогает разобраться
В суете сует житейской и в науках неприступных! –

Для детей, чьи нервы слабы, чьим  мозгам недоставало
В детстве стимулов полезных, кто пытался безуспешно
Совладать с объемом знаний, предусмотренных программой,
Понастроили особых, только обликом похожих
На священный храм науки, зданий, коим дали титул -
ВСПОМОГАТЕЛЬНЫЕ ШКОЛЫ.

Но Вы спросите: «Чему же в этих школах обучают –
Если разум дремлет вечно, не затронутый нимало
Человеческой культурой? Если слово недоступно,
Если в деятельность вовсе интеллект не знает хода,
А с инертностью нет сладу, и эмоции гуляют?»


- Содержание программы, тесно связанное с жизнью,
Разработано искусно, с тонким знанием предмета,
Так что дети постепенно, без надрыва, поэтапно,
В меру сил и интереса по ее ползут уступам,
Поминутно натыкаясь – тут  на новое явленье,
Там – на термин незнакомый, здесь – на каверзный вопросик,
Проглянувший между строчек.

Но тогда сказать придется, КТО же в этих самых школах,
Позабыв себя и семьи, дни и ночи посвящает
Воспитанию дебилов (так врачи их называют).

- Выступая, как посредник между жизнью и дефектом,
Наш УЧИТЕЛЬ, сын педвуза, одержимо-безнадежно
Тщится истиной бесспорной напоить сосуд бездонный
И для этого готовый поменять уют семейный
На досужее общенье со спецдома контингентом,
Находя в самом процессе не вполне понятный стимул
К совершенствованью жизни по ТУ сторону ограды
Упомянутого дома.


Этих «светочей прогресса», кузниц нравственности стойкой
Не хватает населенью, так как дети, подрастая,
По примеру своих предков, тоже семьи образуют
И СВОИХ ДЕТЕЙ ТУДА ЖЕ через восемь лет приводят,
Не давая педагогам, распрощавшимся  с ДЕФФАКом,
Без работы прохлаждаться – КРУГ ИСТОРИИ ЗАМКНУЛСЯ!!!

Вот такая подоплека школ специальных основанья,
И таков итог раздумий о грядущей перспективе.
Остается уповать на то, что вскоре медицина,
Год от года развиваясь, не допустит появленья
Многих новых сотен тысяч, обреченных на бездумье
И душевные расстройства,  удалых ребят без мозга,
«Одаренных»… слабоумьем.

1981 - 2007 гг.

Борис Айзенберг