Олюшкины пруды. Сказка

-Деда, дед, ну расскажи сказку-то, расскажи. Да с чудесами чтобы. Деда!..
- Ну, внучатки, устраивайтесь поудобней, только слушайте внимательно, да запоминайте старательно.
Давно это было. И годков сколько минуло – не упомнишь. Да всё как наяву. На земле неведомой, в краях далёких девица жила, лицом румяна, станом – точно березонька, волосы – что реки огненные, а глаза у ней – чистый изумруд. Взглянешь - залюбуешься.   
Девицу ту красоты дивной, в народе Олюшкой нарекли. И живет она с  тем именем. И на каждый зов откликается, поёт, душу лечит.  А голосок-то у Олюшки сладости медовой.
Выйдет, бывало, зорькой раннею , с песнею ласковой, к прудам разливистым, приклонится к водице, умоется, да приговаривает: «Наделись водица, силою чудодейною, с небушка, да от солнышка, принеси людям добрым пользушку». 
По-над прудами теми  деревца росли,  да всё как живые, кронами перешептывались.  Встречали частенько в тех местах белку-огневушку, посередь веток мелькает, да прицокивает. Говаривали, что это Олюшка  в белочку-то оборачивается. Видать, на глаз людской показаться боится.
Пруды к лету шире разливаются. А водица в них прозрачная, да с тех пор целебная, любую хворь одолеет, любую напасть на измор возьмет. И тоска уже не тоска, и печаль не печаль. 
Края те сильные холода не трогали, стороною обходили. Бывало,ветер прохладою задышит, а то и вовсе дождичком благодатным землюшку умоет. Всё в радость, природе-то.  А по ночам от Олюшкиных прудов свет необыкновенный исходил, да такой, будто разом и золотом, и серебром, и драгоценными каменьями они покрывались.
Был в тех краях случай. Явилась на свет девчоночка, крепенькою росла, жизнелюбивою,да вот беда приключилася. Отнялись у ней ножки. Горе горькое, да недолгое. Вспомнили родители о местах заповедных, что прудами-то Олюшкиными звать.  Отыскали их, да стали девицу кликать.  Тотчас же голос услыхали, да самой-то все нет как нет, а только огневушку пушистую заприметили, она скок-поскок, будто и крохотная вовсе, а благодать-то какая пошла:  девчоночка-то и без того улыбчивая, смехом звонким залилась, а родители ее  окаменелые стоят, не верится им-то, де, где-ж видано, лесному зверьку чудеса творить? Батюшка руки-то и разжал, уронил дочурку, да в самый пруд, разум-то пояснел, да ненадолго, чудо-чудесное произошло: пошла девочка! Резвилась, клубочком каталась, да как ножками-то затопает. «Повек жизни, Олюшка, благодарные мы тебе, - то матушка, от радости-то такой, на колени пала да молвила, - за Алёнушку, за дочушку, за кровиночку нашу!..» А белочка-то на них смотрит, а глазки-то изумрудные… Истинно, Чудесница Олюшка, Берегинюшка, Свет-Солнышко.
А то ещё случай вышел. Мальчонка с отцом в те края забрели, чего искали, Боженька ведает, да встретилась глазу детскому та огневушка. «Батя, батя, я Олюшку видал!» «Экий ты смышленый,.. а как же признал-то её, Ванюшка?» «Да как же, батя, глазки-то ейные – точно изумруд, ввек такие не забудешь!..»  То ли от усталости, то ли ещё зачем, присел мужичок под деревцо, а малец подле. В тот год горе у них приключилось. Матушку нечистые забрали, вовсе разум её покинул. Слегла, только разве звала их часто, а там и в беспамятство уходила. И помощи уже не ждали, да вздумалось тут  мальчонке водицы-то испить из пруда, и в туес отцовский косушки две набрать. Сам-то повеселел, отца за плечо теребит: «Батя, батя, к матушке пойдём, Олюшка водицы дала целебной!..» Собрались в обратный путь, стали Олюшку благодарить, да пруды крестить, а тут и белочка у мужичка-то на плече очутилась, будто в путь с ними собралась.  Потёрлась о щёку-то, да тут в миг и след её простыл. А голосок чудный девицын до самого дома их провожал. Матушка скоро на поправку пошла, и словом добрым, и молитвою душевной Олюшку вспоминала.
Много лет с той поры минуло. Да только молва людская ходит, будто места те заповедные и нынче существуют. И силушкой своею до сих пор чудодействуют.  Такая вот сказка, ребятушки…

11 апреля 2015 года