Пароль И. К

               
            О "работе"на войне лётчика-штурмовика Героя Советского Союза
                Николая Ивановича Должанского,               
                услышанное в доме рыбака на Брестчине

Уже темнело, когда мы подъехали к дому рыбака. Свободные места оставались только в зале «Чайковского», большой комнате с  плитой, на которой всегда стоял  медный чайник полный крутого кипятка.У стола хлопотали знакомые по прежним встречам. Здоровались, рассказывали свои рыбацкие новости, полезные в охоте за  богатым уловом.
Закончив нехитрые приготовления к ужину, мой товарищ аккуратно вытер столовой тряпицей нож похожий  на большую финку и спрятал её,в потемневший от времени, кожаный чехол.
 -Бережёте инструмент, -с оттенком укора спросил, сидящий напротив,крупный седовласый мужчина.
 -Да,- просто признался Николай  Иванович, –Солдатский подарок,с войны. Не прощу себе, если затеряю, или забуду.
  Получив такой ответ, незнакомец уважительно приподнялся и, опираясь на    самодельно инкрустированную трость, протянув руку,представился:
- Колонец Иван, пехота. Тоже повоевать пришлось. Извини за  подковырку,солдатская  память – святое дело.
  Разговорились.
  Николай Иванович умел слушать,не перебивая,да и окружающим небезынтересно. Не в кино. Случайная встреча уцелевших победителей.
  Колонец – Сталинградец.  Школьник, выпускник.От парты–к рытью рвов и окопов в  то  тяжкое время,проэкзаменовавшее поколение двадцатых годов на верность Родине Советов.
 Закончил Иван Колонец войну в Берлине,и расписался о том на стене Рейхстага.      Типичная биография уцелевших молодых людей, комсомольцев-добровольцев.
  "Набаловавшись" чайком  за беседой, начали укладываться,а Колонец в плену своих воспоминаний вновь заговорил о солдатском подарке.
 -Был у меня случай с этим холодным оружием. Стыдно вспомнить  и  нельзя забыть. Не уснуть,..может расскажете свою историю, - попросил   он.
  Николай Иванович "мяться" не умел. Ответил прямо:
 -Люди уж улеглись,может завтра,-но сосед,уже умостившийся под одеялом, поддержал:
 -Да чего там,"травите".под  разговор и сон быстрее приходит, только свет «вырубите».
 -Что ж, "назвался груздем, полезай в кузов",-вспомнил   вслух  Николай Иванович. Подошёл к выключателю, рядом с которым тикали старые «ходики», сверил по своим «штурманским» время,подтянул гирьку и щёлкнул контактом в ночь.
 В тёмной тишине,набравшись новых сил,ходики чётко  отсчитывали секунды вечности.Под этот аккомпанемент и зазвучал голос Николая Ивановича Должанского.
-На войне все "случайные" эпизоды берут  начало в штабах. Там планируют тактические действия,а на передовой,осуществляя задуманное, исполнители попадаются на уготованное судьбой.
 В феврале 1944 года немецкая группировка генерала Штаммермана,зажатая  Украинскими фронтами  попала  в  новый «котёл» окружения.
Гитлер, как и Паулюсу под Сталинградом,обещал помочь вырваться из «русских клещей»,а мы уже научились держать их крепко.Наш полк тогда базировался неподалёку от Радомышля.
 За стремившимися на помощь Штамерману, доверяли следить и… нам.С неба…
 Однажды, с напарником, лейтенантом Артамоновым вылетели мы на проверку лесных дорог и просек.
 Погода не баловала и подготовку проводили тщательно,изучая карту района.
 Заправились до полного взлётного и с надёжным   арсеналом взлетели.
 Не прошло и десяти минут,как на одной из лесных дорог обнаружили движущиеся бронемашины, танки,пушки хорошо замаскированные сосновыми ветками.
 Безусловно,всё, что могло стрелять в этой мехколонне фрицев, было повёрнуто в нашу сторону.  Однако… После  двух  заходов на штурмовку мехколонна перестала  быть таковой. Попряталось, разбежалось войско по лесу.
 Доложив на КП об итогах разведки - развернулись домой, хорошо понимая,что военная машина немцев обеспечена связью безупречно и потому,спокойно нам уйти не дадут.
 Так и случилось.На подходе к "черте" передовой нам на перехват шли два «фоккера» …Был у нас опыт  встречи и  с ними. Они думали за нами им не долго погоняться, а мы скольжением вниз, в  разные стороны, и...с разворотом на ведущего.
 Сбили с первой контратаки.Такой встречи с"обречёнными", они конечно не ждали Второй-продолжал «выделывать кружева» возле.
 К сожалению, не без успеха.Попал он в моего«горбунка».Запрыгала стрелка давления масла. Вот- вот заклинит двигатель. Нужно выбираться, прыгать,но душа не велит-сзади стрелок. На вызовы не отвечает... Убит, ранен?  Неведомо,а наши, вот, за леском, перетянуть бы. Это решение стало главным.
  Сообщил напарнику о случившемся,он поддержал, коротко и понятно:
  -Садись командир, иду на него.– Вот так…
  Трудно  судить  о  немецком лётчике,который ушёл.Скорее всего топливо ограничивало.Ведь с двумя продолжал драться.Но дороги были сердцу слова товарища, самоотверженно атакующего  истребителя, в борьбе за мою жизнь. "Суворовец": «Сам погибай, а товарища выручай".
  Нацеливаюсь на верхушки лесного окоёма, флюгирую винт, отрубаю бортсеть,чтоб не загореться, перекрываю подачу топлива и,с убранными шасси,пока слушаются  рулевые тяги,выравниваю...и срубая верхушки сосёнок,плюхаюсь наземь. Сколько просидел в "нокауте", долбанувшись лбом о приборную доску. Какая сила подняла из кабины? Но  первое,что нужно было сделать,даже в таком состоянии,проверил место бортстрелка.
 Как  удивлённые  смотрели на меня открытые глаза Вани Потапова. Словно спрашивали:-«И это всё???  Ему было тогда 22 года.Я до сих пор помню тот «живой  взгляд» смерти.
Попытку вытащить погибшего из кабины,немцы прервали таким шквалом огня,что  пришлось оставить  эту  затею,  «нырнув»  в  ближайшую  воронку. Здесь ими было исконопачено всё поле.
  Задумался...Определился:откуда бьют по самолёту - там немцы,напротив - свои. Значит туда: из воронки - в воронку и... «дома»…
 Однако, в первой же попытке переметнуться–убедился,что бьют прицельно.А когда над головой веер трассирующих–и одной чёрточки хватит "не дожить до Победы".
  Значит: надо ждать темноты.
  Начинало смеркаться,когда немцы решили сжечь моего горбунка.Палили пока не взорвался,загоревшись на остатках горючего,испепелив и убитого в бою товарища.
Что-то так больно дёрнулось в душе,.. не   пересказать.
 В воздухе не загорелся,подбитый - донёс до земли.Не ткнулся носом,а могло быть и так. Слушался до последнего движения... и погиб, как солдат, раскинув руки – крылья на этом поле.
 Многое тогда  передумалось о товарищах: кто готовил нас  к полётам на земле: проверяя тяги рулей и элеронов, работу двигателя,  безотказность оружия, средства связи, и о последних словах  ведомого – "иду на него"!
 Наивен лётчик на передовой,не побывавший в роли пехотинца. 
 На полоске «ничейной» земли,здесь,в воронке,понял я-сколько может быть нюансов в глаголе - «уметь воевать».
 Чуть стало смеркаться - в небо,одну за другой,немцы начали запускать   ракеты.
Возникло соображение:уж не думают ли взять в плен.Это встревожило особо, и я решился на проверку…
 Увы.Какие стереотрубы использовали наблюдатели-не представляю,но только высунулся–так полоснули пулемётами ,что пришлось обдумывать иной способ…
 Понаблюдав и, просчитав по секундам, взлёт ракет, вспышки, затухание  и запуск  новой – нашёл меж  ними - наивыгоднейший момент  для риска.  Всего,  каких - то пару секунд, чтобы выметнуться из этой воронки в соседнюю…
 Зафиксировать бы момент:наверно,на мировой рекорд по реактивности потянул бы…
 Опыт удался.Я полз,улыбаясь темноте ночи, бесконечно повторяя пословицу о бесполезности поиска ветра в поле.
 Продолжая смену воронок, наверно потерял бдительность.Не оглядываясь особо
 по сторонам,не очень прислушиваясь к вечерним звукам на "ничейной земле", приближаюсь  к очередной воронке…
 Не успел и ноги в неё опустить, как чьи - то крепкие, цепкие руки сволокли
 вниз,и так крутанули голову,что я услышал хруст шейных позвонков.   
 -С кляпом во рту,лежу спутанный по рукам и ногам словно куколка в паутине.
Не чувство страха,а жуткая досада овладела мною. Выйти из такой переделки, чтобы попасть в руки немцев… Хуже не придумаешь.Чем такая «честь» пусть лучше убьют.  Сколько было сил: выгибаюсь,  сучу  ногами, выкручиваю кисти рук, пытаясь избавиться от пут,мычу сквозь кляп что-то несуразное…Куда там. Упаковали надёжно.
 Обессиленный,в полном отчаянии, вдруг,словно  гром с ясного неба - слышу "громкий" шёпот на родном русском:
 -Чё? не ндравится фриц поганый,  шебуршись,   немного осталось»...
 И тут же,с верхнего края,голос второго:- Да кончай его, Ваня, нам ещё летуна найти надо...
 Вот, так. Представляете… Меня ищут,и меня же убивать собираются…
 Откуда силы берутся, но вновь, извиваясь,как червячок на крючке рыбака,мычу что –то сквозь кляп, пытаюсь выплюнуть роковую затычку…
 Николай Иванович ненадолго замолчал, вспоминая пережитое,и в этой паузе     маятник ходиков,отбивая секунды,не ленился подтверждать,-«так - так-так и было».
 -Но вот,жив,как видите–  тяжело вздохнув, продолжил   рассказчик,..
 -И не миновать мне смерти,если-бы не очередная немецкая свечка.Парадокс. Убивец,чтоб с одного раза прикончить,рванул мой комбинезон так,что все пуговицы поотлетали…Занёс нож для удара,но...под распустившимся огненном  зонтике очередной ракеты над нами,успел разглядеть петлицы советского лётчика на воротничке моей гимнастёрки и кубари…Тогда еще не все  получили новую форму, в том числе  и  я. Мелочь, а просигналила за жизнь.  Вот и думай: где найдёшь и где потеряешь.
  -Ё-м-моё, Миша, да это же наш,летчик,я чуть не  убил его!..- Шёпотом - стоном прохрипел он товарищу.
  Напарник шариком скатился вниз.«Распеленать» меня большого труда не составляло, а мой  «палач» то и дело повторял:- ну и повезло - ж тебе паря, ох повезло...
  Кто поверит,а кто нет,но как помню:я был настолько  опустошен,что ни торже-
ствовать,ни ругаться сил не было.Казалось душа моя,где-то выше и смотрит на 
происходящее безразлично тупо…
 Через полчаса в землянке разведчиков, за солдатским столиком, угощая не только горячим чаем,раскрыли они мне секрет случившегося.
 -Понимаешь,- объяснял «казнитель»,-как ты с неба свалился,как самолёт взорвался,как ты прятался-наблюдатели наши видели.Решили:как стемнеет,идти на выручку.
Немцы тоже за тобой охотились.Тебя мы не обнаружили,уполз, а немцы себя выдали. Вот мы их и подстерегали. А  ночью – то:  все кошки серы...
 Смотрим ползёт один ящеркой.  Думаем "упакуем" его,  и другого, следом. Вот 
так и сошлось.А фрицам,надоело со смертью в  прятки играть,  к себе подались. Ты уж извини брат. Война дело жестокое.
  Подумалось мне тогда, что и таким счастье бывает:на самом краю жизни и смерти. Сбили - не разбился.Не сгорел, не пленён, не зарезан  по  ошибке своими.Это был мой день,подаренный Богом.Я не обижался на «царицу полей»  Пусть и шею ломило, и бока покалывало,а расставались побратимами.
На прощанье,вот,и подарил мне свой нож тот разведчик,уверяя,что раз такое прошёл,доживу  до Победы.Так оно и вышло,а до неё было ещё более 400 дней…
 Николай  Иванович  замолчал, и снова  ходики подтвердили,что «так– так» и было…
 И вдруг...из притаившейся тишины  этой ночи,напряжённым шёпотом прозвучал вопрос…
 - А на рукоятке ножика никаких знаков не выбито, точечками?
 - Е-е-есть,- протяжно ответил рассказчик,явно догадываясь,что дарит им судьба... ....
- «И. К.» - как  фронтовой пароль, назвал Колонец.
-  Да,точно, и точечками, - подтвердил  Николай Иванович…
   Кто – то,нарушив общий покой, включил свет.   
   Оказывается - никто не спал,прислушавшись к рассказу нашего героя,и завороженные концовкой-стали свидетелями  не выдуманной сцены.
   Два «ангела – спасителя» человечества от фашистской чумы, в образе
обычных пожилых мужиков, в одном  исподнем,  обнимали друг друга посреди знаменитого зала, и почему-то у обоих... подрагивали плечи.